Российская археология, 2022, № 4, стр. 184-188

Проблемы этногенеза. В 1950 г. выпускник исторического факультета МГУ В.В. Кропоткин, поступив в аспирантуру Института истории материальной культуры АН СССР, выбрал тему кандидатской диссертации “Население юго-западного Крыма в эпоху раннего средневековья”.

Следует отметить, что в 1950 г. исследования этногенеза народов Крыма требовали большого мужества. В результате преступной акции сталинского режима в 1944 г. с полуострова депортировали татар, болгар, армян и представителей других этносов “навечно, без права возвращения”. В начале 1950-х годов И.В. Сталин, стремясь задним числом оправдать преступную депортацию и политику государственного антисемитизма, поставил задачи перед Политбюро ВКП(б) и Академией наук найти историческое и идеологическое обоснование изменению государственной национальной политики. Партийные идеологи превратили проблемы этногенеза репрессированных народов в инструмент идеологической пропаганды. И.В. Сталин в статье “Марксизм и вопросы языкознания. Относительно марксизма в языкознании”, опубликованной 20 июня 1950 г. в газете “Правда”, подверг жесточайшей критике повсеместное использование историками теории Н.Я. Марра о стадиальности развития языков и потребовал от исторической науки в СССР создать новую концепцию, основанную на решительном отказе от марризма.

В Крыму идеологический заказ на создание новой “правильной” истории народов, населявших полуостров в древности и средневековье, попытался исполнить П.Н. Надинский в первой части его “Очерков по истории Крыма” (1951 г.). Закончивший трехлетнюю церковно-приходскую школу и проучившись несколько месяцев на курсах при Коммунистическом университете им. Я.М. Свердлова в Москве, Надинский с 1931 г. работал секретарем Крымского областного комитета и первым секретарем Симферопольского горкома ВКП(б). В 1948 г. из-за тяжелой болезни, несмотря на отсутствие среднего и высшего образования, его назначили руководить историками в новом Крымском филиале Академии наук СССР. Не обремененный знанием научных методов исторических исследований, письменных источников и специальной литературы, П.Н. Надинский сочинял историю народов Крыма, оперируя собственными представлениями об идеологической целесообразности, пропагандистскими штампами и бранью. П.Н. Надинский не успел учесть указание “вождя” об отказе от марризма и утверждал об автохтонности в Крыму происходивших от скифов славян. Он приписал им кремации из Черноречья. Этот вывод П.Н. Надинский позаимствовал из докладов и отчетов о раскопках Е.В. Веймарна и С.Ф. Стрежелецкого. По Надинскому, “…группу наемников-готов, осевшую в Крыму и полностью растворившуюся среди местного (тавро-скифского) населения, немецкие буржуазные историки и их подпевалы пытались, грубо фальсифицируя историю, изобразить “народом”, якобы “оплодотворявшим” своей готской культурой население Крыма. Больше того, они приписывали этой группке готов создание самостоятельного в Крыму государства, которое будто бы просуществовало здесь вплоть до XIV–XV вв. и даже далее. Советскими историками сказки о “крымских готах” полностью разоблачены. Но все же кое-где на страницах исторических работ по старой литературной традиции до сих пор проскальзывают неверные взгляды по вопросу о „крымских готах”” (Надинский, 1951. С. 43).

23–25 мая 1952 г. в Симферополе состоялась объединенная научная сессия Отделения истории и философии АН СССР и Крымского филиала АН, посвященная проблемам истории Крыма. Сессия должна была своим научным авторитетом закрепить результаты преступной депортации из Крыма в 1941 и 1944 г. немцев, крымских татар, греков, болгар и армян. В своих докладах Б.Д. Греков, В.Д. Блаватский, П.Н. Шульц, Б.А. Рыбаков, С.А. Секиринский и другие единодушно критиковали теорию Н.Я. Марра и его последователей и осудили буржуазную трактовку, представлявшую Крым тавро-скифским, греческим, готским, татарским. Б.А. Рыбаков поддержал идею Е.В. Веймарна и С.Ф. Стрежелецкого о принадлежности славянам кремаций из Инкермана и приписал славянам могильник Суук-Су. Выступавшие “громили” буржуазную историографию, которая с целью оправдания агрессии германских империалистов против СССР “объявила готов создателями никогда не существовавшего “готского государства” в Причерноморье и Крыму”. В поддержке этой фальсификации обвиняли некоторых советских археологов. Выступавшие утверждали, что готы составляли в III–VI вв. лишь незначительную и притом довольно быстро ассимилировавшуюся часть пришлого населения Крыма и никогда не играли сколько-нибудь существенной роли в его истории (Греков, Бромлей, 1952. С. 72–74). В “Решении” сессии были поставлены конкретные задачи дальнейшего познания этнической истории Крыма: “…На основе глубокого изучения разоблачить фальсификацию истории готов как варианта реакционной нормандской теории. Широко и всесторонне изучать историю проникновения славян и славянские поселения в Крыму… Решительно бороться против идеализации хазар, печенегов, половцев и татар в истории Крыма” (Айбабин, Герцен, Храпунов, 1993. С. 211, 212; Айбабин, Хайрединова, 2017. С. 19). Б.Д. Греков, Ю.В. Бромлей и другие в своих статьях поддержали решения сессии. А.П. Смирнов в статье 1953 г. повторил упомянутые выше аргументы о “раннем” появлении славян на полуострове (1953).

В столь напряженной обстановке В.В. Кропоткин на протяжение трех лет писал диссертацию по актуальной, но “горячей” теме. В своей работе он использовал новаторский для того времени метод изучения этнических процессов в регионе как по отрывочной и противоречивой информации письменных источников, так и по материалам археологических раскопок в Горном и Юго-Восточном Крыму. Он впервые основывал свои выводы не только на рассмотрении престижных находок, но и на разработке типологии погребальных сооружений. Стремясь расширить источниковедческую базу, В.В. Кропоткин обратил внимание на раннесредневековый могильник, открытый в 1946 г. П.П. Бабенчиковым у юго-западного склона “пещерного города” Чуфут-Кале и исследовавшийся в 1948 г. Е.В. Веймарном. Кропоткин продолжил раскопки могильника в 1952 и 1954–1962 гг. Экспедиция на большой площади раскрыла 93 склепа, 21 подбойную и 2 грунтовые могилы.

В диссертации В.В. Кропоткин высказал мнение об отсутствии оснований считать готскими могильники Суук-Су, Эски-Кермен, Чуфут-Кале и Артек (1953. С. 5–7). В опубликованном в 1959 г. в “Советской археологии” ее разделе он сопоставлял конструкцию раннесредневековых склепов и могил с соответствующими погребальными сооружениями позднеантичных некрополей. По его словам, склепы и могилы характерны для тавров и скифов, а подбойные могилы – для сармато-алан. В VI–VIII вв. с распространением христианства в Юго-Западном Крыму тавро-скифы и сарматы перестали хоронить в склепах и подбойных могилах и начали хоронить в плитовых и каменных гробницах (Кропоткин, 1959. С. 190–192). Однако В.В. Кропоткин, отрицая какую-либо связь кремаций из Харакса и с Черной речки со славянами, готами и черняховской культурой, приписывал их местным тавро-скифам (1953. С. 13, 14; 1959. С. 185, 194). Следует отметить, что научный руководитель диссертанта Б.А. Рыбаков не согласился с некоторыми выводами В.В. Кропоткина.

Основываясь на материалах раскопок на могильнике Чуфут-Кале, Кропоткин скорректировал свое мнение об этносе погребенных на раннесредневековых некрополях в Юго-Западном Крыму. Он отметил “поразительное сходство женских украшений из крымских могильников и остготских погребений Северной Италии” (Кропоткин, 1965. С. 115). Кропоткин выявил на некрополе христианские склепы 75 и 122 с вырубленными в стенах лежанками, с высеченным на стене “равноконечным византийским крестом в круге” (1965. С. 109). В публикациях материалов упомянутых исследований он уже не упоминал тавров и сделал вывод о принадлежности раннесредневековых некрополей Горного Крыма алано-готам, которые “смешались” с остатками местного скифо-сарматского населения (Кропоткин, 1958. С. 211, 212; 1965. С. 115). В.В. Кропоткин, вопреки распространенной в 1940–1950‑е годы в Крыму практике раскопок могильников, вел исследования широкой площадью, добросовестно выполнял полевую графическую фиксацию и составлял подробные описи находок из склепов и могил, которые и передавал в музеи. К сожалению, из-за огромной загрузки В.В. Кропоткин не успел подготовить полную публикацию материалов могильника. Однако, понимая их значение для воссоздания этнической истории раннесредневекового Крыма, он разрешал коллегам использовать находки из Чуфут-Кале в своих научных трудах. В 1972 г. в аспирантуре Эрмитажа я начал работу над кандидатской диссертацией “Хронология могильников Крыма позднеримского и раннесредневекового времени”. Я благодарен Владиславу Всеволодовичу за разрешение использовать его отчеты и изучить в музеях вещи из его раскопок в Чуфут-Кале. Мы неоднократно общались и обсуждали различные проблемы на конференциях и во время моих командировок в Институт археологии.

В 1960–1970-е годы многие советские археологи по-новому определяли этнос племен, создавших черняховскую культуру. Обнаруженные в Северном Причерноморье на некрополях захоронения с кремациями характерны для германцев – носителей восточнопоморско-мозовецкой, вельбаркской и пшеворской культур (Артамонов, 1962. С. 47–49; 1967. С. 42, 43, 47–49; Кухаренко, 1965. С. 101; Тиханова, 1970. С. 90, 94; Никитина, 1974. С. 61–66, 81–90). В.В. Кропоткин, опираясь на новую атрибуцию этнической принадлежности кремаций черняховской культуры, сопоставил трупосожжения из Харакса и Чернореченского могильника с черняховскими и пшеворскими (1978. С. 148, 149).

Фуллы. В процессе исследования Чуфут-Кале В.В. Кропоткин обратил внимание на многолетнюю дискуссию авторитетных историков Крыма о локализации упомянутого в церковных средневековых письменных источниках города Фуллы. А.Л. Бертье-Делагард, А.А. Васильев и другие помещали Фуллы на Чуфут-Кале (Бертье-Делагард, 1920. С. 89–127; Vasiliev, 1936. P. 98), Ю.А. Кулаковский – в Старом Крыму (1898. С. 194–200), В.Г. Васильевский – по соседству с Сугдеей (1915. C. CLXIV–CLXV, CCLXXXI).

По мнению В.В. Кропоткина, Фуллы впервые упомянуты в “Notitiae episcopatuum”, составленной до Седьмого Вселенского собора в 787 г. (1958. С. 200). В современном издании свода “Нотиций” Жана Даррузеса она названа Notitia 3 и датирована временем между 787 и 805 г. (Darrouzès, 1981. P. 31, 245; Цукерман, 2010. C. 402–405). В завершающей Notitia 3 географической схолии сказано: “ΛΖ´ ἐπαρχία Γοτθίας / αʹ ὁ Χοτζίρων σύνεγγυς Φούλων καὶ τοῦ Xαρασίου, ἐνῶ λέγεται τὸ Μάβρον Νερόν. / β´ ὁ ͗Αστήλ, ἐνῶ λέγεται ὁ ͗Αστήλ ὁ ποταμὸς τῆς Xαζαρίας, ἔστιν δὲ κάστρον (Darrouzès, 1981. P. 245) – 37 епархия Готия/1 епископ хотциров (находится) близ Фулл и Харасиу, что значит Черная вода. / 2 Астиль, что значит Астиль, река Хазарии, но есть и город” (Vasiliev, 1936. P. 98). Согласно схолии, епископ хотциров (ὁ Χοτζίρων), хоциров или хозиров и Фуллы находились вне Готии. По словам В.В. Кропоткина, в тексте “Жития Святого Иоанна Готского” о Фуллах сказано, как о приморском городке, которым управлял назначенный хазарским каганом κύριος – господин, позволивший опальному епископу по морю уплыть в Амастриду (Кропоткин, 1958. С. 207; Айбабин, 1999. С. 207; Auzépy, 2006, P. 84, 85). Свидетельства местонахождения Фулл на побережье Юго-Восточного Крыма содержатся в составленной в 920 г. Notitia 7 свода Жана Даррузеса (Darrouzès, 1981. P. 274; Цукерман, 2010. C. 427). В начале X в. хотцирскую епархию переименовали в Фулльскую, а в XII в. ее объединили с соседней Сугдейской (Darrouzès, 1981. P. 133, 352).

В.В. Кропоткин убедительно показал, что результаты археологических исследований в Восточном Крыму подтверждают локализацию в регионе хотцирской епархии, а Фулл – на плато Тепсень. Там раскопаны поселение крымского варианта салтовской културы и одна из крупнейших на полуострове трехнефных базилик (длина – 37.6 м, ширина – 12.4 м). По мнению Кропоткина, храм возвели в третьей четверти VIII или IX в. По его предположению, образование Сугдо-Фулльской епархии и разрушение Фулл (Тепсеня) исторически связаны между собой (Кропоткин, 1958. С. 212–218. Рис. 6 ).

Исследования В.В. Кропоткина рассмотренных в статье проблем основаны на тщательном и всестороннем анализе археологических материалов, письменных источников и научной отечественной и зарубежной литературы. Его выводы получили признание советских и зарубежных историков и сохранили актуальность и в наши дни.

Работа поддержана Министерством науки и высшего образования Российской Федерации, Мегагрант № 075-15-2022-1119.