Стратиграфия. Геологическая корреляция, 2021, T. 29, № 4, стр. 71-117

Петрографическая характеристика

Микроскопическое строение пород позволяет наметить в изученном интервале разреза три этапа в осадконакоплении.

Согласно модели Э. Флюгеля (Flügel, 2010), коньякские породы пачки XI (табл. I , фиг. А) отвечают стандартной микрофации 3: “пелагический мад-, вак-, пакстоун с планктонными микрофоссилиями”, они характеризуют бассейновые фации или глубокий шельф. Единичные зерна кварца имеют мелкоалевритовый размер (0.02–0.06 мм) и, предположительно, являются следствием эолового разноса; наблюдаются редкие зерна глауконита аналогичной размерности. Планктонные фораминиферы многочисленны, разнообразны, имеют хорошую сохранность; встречаются многочисленные кальцисферы, единичные сферические радиолярии, фрагменты призматического слоя раковин иноцерамов. Состав известняков пачки XI свидетельствует об их формировании в условиях открытого глубокого шельфа и спокойной воды.

Известняки и глинистые известняки пачки XV резко отличаются от подстилающих пород пачки XI. Микроскопически это кальцисферово-фораминиферовые вак-, пакстоуны и микробрекчии (табл. I , фиг. Б–Д) с остатками разнообразных фораминифер, как правило, плохой сохранности, многочисленным измельченным призматическим слоем раковин иноцерамов, фрагментами иглокожих, сравнительно большим содержанием (первые проценты) терригенной примеси и глауконита, максимум которого приходится на подпачку XVd. Все биокласты в разной степени разрушены. Данный микрофациальный тип тоже отвечает стандартной микрофации 3 (см. выше) и, частично, микрофации 4: “Микробрекчия, био-/литокластовый пакстоун или рудстоун” (Flügel, 2010), которая интерпретируется как осыпи подножья склона, дебриты и бассейновые фации. Трактовка “осыпей и дебритов” необычна для традиционных представлений о седиментологии данных отложений, но полностью не исключена, о чем свидетельствуют существенные колебания мощности пачки XV при сопоставлении разрезов Аксу-Дере и Кудрино-2. И все же более вероятным представляется резкое обмеление бассейна (Алексеев, 1989), которое вызывало снижение темпов осадконакопления, формирование перерывов твердого дна и поверхности размыва, наблюдаемых в разрезе Аксу-Дере. Таким образом, это был открыто-морской бассейн шельфового типа, но более мелководный, чем коньякский.

Породы верхней части разреза (пачки XVI–XVII) отвечают той же стандартной микрофации 3 (Flügel, 2010), но в них наблюдается отчетливый тренд: фораминиферовые пакстоуны нижней части разреза сменяются вверх сперва глинистыми вакстоунами, а затем мадстоунами. При этом сравнительно богатые в нижней части комплексы фораминифер сменяются обедненными комплексами с доминированием глобигериноподобных форм; сами раковины уменьшаются в размерах, а часть из них замещается кремнеземом. Кроме того, вверх по разрезу исчезают биокласты призматического слоя раковин иноцерамов, уменьшаются количество и размеры зерен глауконита (а вверху они и вовсе исчезают); появляются спикулы губок. Единичные мелкоалевритовые зерна кварца встречаются во всем разрезе, что, видимо, связано с эоловыми процессами. Названные признаки однозначно указывают на углубление бассейна и развитие условий глубокого шельфа с глинисто-карбонатным осадконакоплением.

Состав нерастворимого остатка

Нерастворимый остаток из пограничного интервала сантона–кампана (от верхов подпачки XVc до низов подпачки XVIb) был детально изучен в разрезе Аксу-Дере. Для этого в интервале мощностью 1.4 м были дополнительно взяты образцы с 18 уровней, с шагом 10 см, а вблизи поверхностей перерывов в подошвах подпачек XVd и XVIb – через несколько сантиметров (рис. 3).

Навески образцов, высушенных и очищенных от загрязнений, растворяли в 10%-ной уксусной кислоте; остаток разделяли отмучиванием на пелитовую и зернистую составляющие (т.е. на зерна обломочного и аутигенного происхождения песчано-алевритовой размерности). После взвешивания с точностью до 0.01 г обе составляющие исследовали рентгенофазовым анализом в лаборатории литологии и фациального анализа МГУ. Состав зернистой составляющей изучали методом валового минерального анализа, глинистой фракции (<0.002 мм) – методом “текстурированного препарата”, съемкой в три стадии: воздушно-сухого образца, насыщенного этиленгликолем и прокаленного. Съемку производили на рентгеновском дифрактометре Дрон-3м с рентгеновской трубкой с Со-антикатодом, рабочий ток 20 мА, рабочее напряжение 30 кВ. Результаты представлены на рис. 3.

Установленная однородность состава некарбонатной компоненты изученных пород свидетельствует о близости условий осадконакопления в бассейнах позднего сантона и раннего кампана. Повышенные содержания терригенной обломочной и пелитовой составляющих (до 4.75 и 18.75% соответственно) на границе подпачек XVc и XVd маркируют перерыв в осадконакоплении. Выше по разрезу количество аллотигенных компонентов быстро снижается. Медленный рост содержаний глинистого вещества в подпачке XVIa может быть связан с отставанием карбонатонакопления в бассейне при быстром развитии трансгрессии. Углубление бассейна сопровождалось некоторым ухудшением газового режима придонных и иловых вод, отражением которого можно считать возрастание количества марказита в некарбонатной составляющей пород и частоту встречаемости Chondrites в подпачке XVIa.

В составе нерастворимого остатка примечательно периодическое появление зерен роговой обманки, для которой наиболее вероятно пирокластическое происхождение. Возрастание ее количества и частоты встречаемости в нижнекампанских отложениях, как и продуктов разложения пеплового материала основного–среднего состава – цеолита и хлорита, можно интерпретировать как признак активизации вулканизма в кампанском веке. Источниками тонкого пирокластического материала могли быть Восточно-Понтийский и Центрально-Анатолийский островодужные пояса, для которых именно в кампане устанавливается пик активности (Okay, Nikishin, 2015). Часть плагиоклазов, вероятно, также имеет вулканическое происхождение, поэтому повышение доли плагиоклазов в кровле сантона при одновременном исчезновении калишпатов и появлении роговой обманки, скорее всего, указывает на усиление привноса в бассейн пеплового материала.

В остальном состав песчано-алевритовой фракции терригенного материала с высоким содержанием кварца и повышенным количеством калишпатов и плагиоклазов схож с продуктами платформенного происхождения, источник которых неясен.

Ихнологическая характеристика

Изученный разрез неравномерно охарактеризован ихнофоссилиями. Несмотря на то, что все породы имеют высокий биотурбационный индекс (Bi = 5), сохранность самих ихнофоссилий обычно плохая. Поэтому для более полной характеристики ихнокомплексов мы дополнительно использовали находки из разреза Кудрино-1, сделанные в небольшом карьере на северо-западной окраине с. Кудрино, вскрывающем слой “киловых глин”, примерно соответствующий верхней части подпачки XVId–пачке XVII (Гужиков и др., 2020). Некоторые сведения об ихнокомплексах из изученных разрезов приведены в (Барабошкин, 2020).

В разрезе выделяются два различных ихнокомплекса. Нижний ихнокомплекс отвечает пачкам XI и XV. В нем доминируют норы-жилища ракообразных Thalassinoides suevicus (Reith) и более редких T. paradoxica (Woodward). Эти норы характерны для ихнофаций Cruziana, Skolithos, Glossifungites (Knaust, 2017). Они встречаются и в более глубоководных ихнофациях, но значительно реже. Во многих крымских разрезах с подобными норами ассоциируется развитие поверхностей твердого дна, связанных с приостановкой осадконакопления. Только в самой верхней части подпачки XVc появляются следы жизнедеятельности, характерные для более глубоководных обстановок: Planolites beverleyensis (Bil.), Taenidium crassum Broml., Ekd., Richt. (табл. II, фиг. 13), Palaeophycus isp., Zoophycos isp.

Верхний ихнокомплекс распространен в пачках XVI–XVII. В нем широко представлены структуры поедания осадка: Palaeophycus tubularis Hall (табл. II, фиг. 7), P. heberti (de Saporta) (табл. II, фиг. 14 ), P. isp., Planolites isp., Teichichnus rectus Seilacher, Palaeophycus tubularis Hall (табл. II, фиг. 8, 9), Zoophycos villae Massalongo (табл. II, фиг. 1), Z. isp. – и структуры фермерства: Chondrites caespitosus (Fisch.-Oost.) (табл. II, фиг. 2, 6), Chondrites targionii (Brongn.), Ch. intricatus (Brongn.) (табл. II, фиг. 4), Ch. patulus Fisch.-Oost. (табл. II, фиг. 5), C. isp., Pilichnus isp., хотя редкие норы Thalassinoides suevicus по-прежнему встречаются. Наиболее многочисленны здесь представители ихнорода Chondrites. Это связано не только с тем, что их создатели (червеподобные организмы) могли обитать в условиях дизоксии, но и, главным образом, с тем, что они занимали самый нижний ярус биотурбаторов. Это значит, что по мере осадконакопления их норы перемещались выше и перерабатывали норы всех ранее здесь существовавших биотурбаторов. Данный ихнокомплекс характерен для более глубоководной дистальной ихнофации Cruziana и ихнофации Zoophycos и указывает на углубление бассейна и смену характера субстрата.

Суммируя результаты анализа распространения ихнофоссилий по разрезу, пачки XI и XV можно отнести к ихнофации Cruziana, а пачки XVI–XVII – к более глубоководной ихнофации Zoophycos. Это согласуется и с другими данными – снижением снизу вверх количества алевритовой терригенной примеси и раковинного детрита, уменьшением размеров и обеднением комплексов фораминифер, появлением спикул губок и окремнения и т.д., отражающими тренд углубления бассейна и увеличение скорости осадконакопления в первой половине кампанского века.

Таким образом, полученные данные подтверждают существующие представления (Алексеев, 1989) об условиях осадконакопления в сантонское–кампанское время, несколько детализируя их при этом. В конце коньякского века и в сантонском веке на территории современного Юго-Западного Крыма существовал достаточно глубоководный нормально-морской бассейн шельфового типа. В позднем сантоне он испытал некоторое обмеление, что привело к снижению темпов седиментации, появлению синседиментационных перерывов, включая перерывы твердого дна, увеличению концентрации терригенного материала и аутигенного глауконита. С начала кампана бассейн испытывал быстрое углубление, повышение скорости седиментации и приближался к условиям глубокого шельфа. При этом на фоне глинисто-карбонатного осадконакопления в бассейн с юга поступал пепловый материал. Необходимо отметить, что если в коньякское–сантонское время рельеф бассейна был относительно расчлененным, что приводило к быстрому изменению мощности и полноты разрезов, то в кампане произошла его нивелировка. Вероятно, это связано со снижением тектонической активности региона и образованием Черноморского бассейна.

Головоногие моллюски

Макрофоссилии в сантон-кампанском пограничном интервале достаточно редки, а находки головоногих моллюсков (важнейшей ортостратиграфической группы беспозвоночных позднего мезозоя) единичны. Из района исследований указываются аммониты Pachydiscus sp. (Йолкичев, Найдин, 1999), а в бассейне р. Бельбек найдены Nowakites (?) savini (de Grossouvre) и Eupachydiscus cf. sayni (de Grossouvre) (Кликушин, 1985). Эти аммониты не изображены, и поэтому подтвердить корректность их определений невозможно. Находка аммонита Eupachydiscus sp. (Фокин и др., 2018) из подпачки XVc разреза Аксу-Дере переопределена нами как Parapuzosia (Parapuzosia) cf. leptophylla (Sharpe) (Барабошкин, Фокин, 2019; см. табл. III, фиг. 1), что подтверждает сантонский возраст подпачки.

Из пачки XVI в основании кампана отмечены белемниты Actinocamax quasiverus Naidin и Gonioteuthis sp. (Алексеев, 1989; Алексеев и др., 2005, с. 86). Фотография ростра коньякского–раннекампанского представителя Gonioteuthis sp. indet. приведена в (Йолкичев, Найдин, 1999, рис. 5, фиг. 7, 8). Рисунок Actinocamax verus verus Miller из Бахчисарайского района Горного Крыма помещен без уточнения местонахождения в (Найдин, 1964, рис. 5, фиг. 9), а фотографии ростров Actinocamax verus – в (Найдин, 1959, табл. XIX , фиг. 11, 12). Однако в более поздней работе (Йолкичев, Найдин, 1999) нет даже упоминания присутствия этого вида в нижнем кампане, а изображенные в статье белемниты из нижнекампанских отложений (Йолкичев, Найдин, 1999, рис. 5, фиг. 9, 10) отнесены к Actinocamax quasiverus Naidin, 1953, впервые описанному по одному ростру (Найдин, 1953).

Рис. 10.

Распределение бентосных фораминифер в разрезе Аксу-Дере. 1 – единичная встречаемость, 2 – постоянная встречаемость, 3 – достоверная находка вида. Полужирным шрифтом выделены виды, имеющее наибольшее стратиграфическое значение.

Рис. 11.

Распределение бентосных фораминифер в разрезе Кудрино-2. Условные обозначения см. рис. 10.

Рис. 12.

Распределение планктонных фораминифер в разрезе Кудрино-2. Условные обозначения см. рис. 10.

Рис. 13.

Распределение планктонных фораминифер в разрезе Аксу-Дере. Условные обозначения см. рис. 10.

Е.Ю. Барабошкин и П.А. Фокин (2019) изобразили и описали находки белемнитов Actinocamax cf. verus Miller, извлеченного из обнажения в 30 см выше подошвы пачки XVIb (табл. III, фиг. 2), и A. verus Miller (табл. III, фиг. 3), происходящего из осыпи на уровне пачки XVI разреза Аксу-Дере. Вид A. verus широко распространен в сантоне–нижнем кампане Западной Европы, туроне (?)–нижнем кампане Русской плиты и Крыма; указывается из сантонских отложений восточного склона Северного Урала (Барабошкин, Фокин, 2019). Данные находки не могут уточнить положение границы сантона и кампана, но позволяют подтвердить присутствие этого вида в Крыму и ставят вопрос о соотношении видов A. verus и A. quasiverus. Кроме того, распространение вида Actinocamax verus в разрезах Северной Европы и в более высоких широтах (Барабошкин, Фокин, 2019) позволяет говорить о проникновении в крымский бассейн относительно прохладных вод из североевропейского бассейна на рубеже сантонского и кампанского веков. Возможно, это явилось одним из факторов развития многочисленных перерывов в осадконакоплении в пограничном интервале сантона и кампана в разрезе Аксу-Дере.

Таким образом, находки головоногих моллюсков из изученных разрезов подтверждают сантонский возраст подпачки XVc, но не позволяют уточнить положение сантон-кампанской границы.

Иглокожие

Для характеристики пограничных отложений сантона и кампана остатки иглокожих, в особенности бесстебельчатые морские лилии отряда Uintacrinida (рода Marsupites и Uintacrinus), также имеют важнейшее стратиграфическое значение. Эти два рода получили широкое распространение практически по всему миру. Широкое географическое и узкое стратиграфическое распространение, четкие морфологические признаки, а также легкость в определении этих родов сделали возможным их использование в глобальной хроностратиграфии. Появление вида-индекса Uintacrinus socialis предлагается в качестве маркера нижней границы верхнего сантона. Уровень исчезновения (LO) вида-индекса Marsupites testudinarius рекомендован в качестве основного критерия для сантон-кампанской границы (Schulz et al., 1984; Hancock et al., 1996; Hampton et al., 2007; Gale et al., 2008; Ogg, Hinnov, 2012 и др.).

Палеобиогеографическое распространение Marsupites и Uintacrinus охватывает бореальные палеошироты в Северном полушарии (между 20° и 50° с.ш.) и австральные палеошироты в Южном полушарии (между 25° и 50° ю.ш.) (Gale et al., 2008; Mitchell, 2009). Вид Uintacrinus socialis во всех разрезах встречается в основании слоев с Uintacrinus и Marsupites, а в их верхней части присутствует только Marsupites. Второй вид рода Uintacrinus – U. anglicus Rasmussen, 1961 – изначально установлен в кровле марсупитовых слоев в разрезах Южной Англии. Позже такая же последовательность смены зон морских лилий (Marsupites testudinarius–Uintacrinus anglicus) была отмечена и в других регионах: Йоркшире, Мангышлаке, Техасе и Западной Австралии (Mitchell, 1994; Hancock et al., 1996).

Видовой состав рода Marsupites является предметом дискуссии. Согласно одной версии, он ограничен только типовым видом – M. testudinarius. Остальные виды при этом представляют собой его морфологические вариации. На это может указывать совместная встречаемость разных морфотипов в одном слое. Тем не менее В.Г. Кликушиным (1985) на основании изучения разрезов Юго-Западного Крыма была показана хронологическая преемственность и самостоятельность на подвидовом уровне ряда форм. Так, в нижней части марсупитовых слоев встречаются экземпляры с крупными табличками со вздутием в центральной части (M. testudinarius laevigatus (Forbes, 1850)); в средней части слоев присутствуют формы с крупными табличками с ярко выраженной скульптурой в виде радиальных рядов бугорков (M. testudinarius testudinarius (Schlotheim, 1820)); в самых верхах отмечены экземпляры с небольшими табличками с центральным возвышением и радиальными приостренными складками (M. testudinarius ornatus (Miller, 1821)). Схожая последовательность смены морфотипов скульптуры марсупитов была отмечена в разрезах Англии, Германии и Мангышлака. Данные по разрезу Уоксахачи Дэм Спиллвэй в Северном Техасе (Gale et al., 2008) показали наличие двух морфологических и стратиграфических популяций Marsupites: M. laevigatus и M. testudinarius. Кроме того, в верхней части зоны M. testudinarius обнаружены отдельные таблички нового морфотипа – M. testudinarius forma granulatus. Таким образом, в настоящее время для сантон-кампанского интервала можно отметить четыре сменяющие друг друга зоны по морским лилиям: Uintacrinus socialis–Marsupites laevigatus–Marsupites testudinarius–Uintacrinus anglicus. Однако в ряде разрезов Крыма, Мангышлака, Туркмении, Англии, Германии и Западной Австралии зоны U. socialis и M. laevigatus могут иметь незначительное перекрытие.

В разрезе Аксу-Дере в долине р. Бодрак находки Marsupites отмечены в самых верхах сантона в пачке XVc (слабоглинистые фораминиферовые пакстоуны) кудринской свиты. Пачка имеет мощность порядка 4 м, что меньше, чем в аналогичных разрезах долины р. Бельбек, где мощность слоя с Uintacrinus и Marsupites колеблется в пределах 10–25 м (Кликушин, 1981). Экземпляры происходят из нескольких уровней. В нашем распоряжении имеются две чашечки, а также отдельные таблички из разреза Аксу-Дере (сборы студентов геологического факультета МГУ и Г.В. Миранцева). Встречаются как относительно гладкие формы со слабо выраженной скульптурой M. laevigatus (табл. III, фиг. 4–5), так и скульптурированные формы M. testudinarius (табл. III, фиг. 6), характерные для терминальной части верхнего сантона. Причем среди M. testudinarius встречаются несколько морфотипов с разной скульптурой на табличках. Еще одна чашечка Marsupites testudinarius testudinarius из средней части марсупитовых слоев разреза Аксу-Дере (сборы Д.П. Найдина, 1956) была ранее изображена в работе В.Г. Кликушина (1985).

Чашечки и отдельные таблички морских лилий Marsupites и Uintacrinus из Крыма ранее уже были многократно упомянуты и изображены в литературе, главным образом В.Г. Кликушиным (1980, 1981, 1985), при детальном описании пограничных отложений сантона–кампана разрезов юго-восточной части долины р. Бельбек. Приводя палеофаунистическую характеристику марсупитовых слоев этих разрезов, В.Г. Кликушин (1981) реконструирует их как губково-иноцерамовый палеоценоз и указывает на редкость фауны.

Исходя из имеющихся в настоящее время находок, в разрезе Аксу-Дере обоснованы две криноидные зоны: Marsupites laevigatus и Marsupites testudinarius. Последний вид имеет наибольшее значение, поскольку уровень его исчезновения рекомендован в качестве основного критерия для определения подошвы кампанского яруса. С этой точки зрения граница сантона и кампана проходит между пачками XVc и XVd, поскольку уровень исчезновения M. testuidinarius отмечен в верхней части пачки XVc. Виды U. socialis и U. anglicus, характеризующие низы верхнего сантона и нижний кампан соответственно, пока не обнаружены в изученных разрезах. Возможно, это связано с более редким распространением рода Uintacrinus и его, как правило, фрагментарной сохранностью в виде изолированных табличек.

Палинология

Химическая обработка палинологических проб проведена по методике, принятой в лаборатории палеофлористики ГИН РАН (Александрова и др., 2012). Были изучены 9 проб из разреза Кудрино-2 (т.н. 3184) и 27 проб из разреза Аксу-Дере (т.н. 3168) (рис. 4, 5). Из них в 20 пробах содержались палиноморфы удовлетворительной и плохой сохранности. Выявленные палиноспектры представлены многочисленными диноцистами, на некоторых уровнях совместно со спорами и пыльцой растений, празинофитами, таксонами неясной систематической принадлежности.

Изменения в составе ассоциаций диноцист позволили выделить один диноцистовый комплекс в разрезе Кудрино-2 (ДК) и три – в разрезе Аксу-Дере (ДАД). Комплексы установлены по присутствию/первой встречаемости стратиграфически важных таксонов и/или по определенным количественным характеристикам комплексов палиноморф. Стратиграфическое распределение палиноморф дано на рис. 4, 5. Изображения характерных видов помещены в фототаблицах IV, V, VI. Для интерпретации возможных палеообстановок цисты динофлагеллат были объединены в 11 групп: (1) Canningia, Senoniasphaera; (2) Chatangiella, Isabelidinium; (3) Surculosphaeridium; (4) Spiniferites; (5) Dinogymnium; (6) Acanthaulax wilsonii; (7) Palaeohystrichophora infusorioides; (8) Odontochitina; (9) Trithyrodinium, (10) остальные гониаулакоидные, (11) зеленые водоросли. В группу (12) вошли пыльца и споры растений.

Выше разнообразие и количество диноцист увеличиваются (рис. 4, 5). Преобладают Spiniferites spp., многочисленны Chatangiella (Ch. sp., Ch. “spinosa” sensu H. Nøhr-Hansen, Ch. cf. manumii (Vozzhennikova) Lentin et Williams), Surculosphaeridium longifurcatum (Firtion) Davey et al., Canningia glomerata. Постоянно присутствуют Isabelidinium microarmum (McIntyre) Lentin et Williams, Acanthaulax wilsonii Yun Hyesu, Surculosphaeridium sp., Exochosphaeridium sp., Ex. phragmites Davey et al., Ex. bifidum (Clarke et Verdier) Clarke et al., Hystrichosphaeropsis obscura Habib, Apteodinium deflandrei (Clarke et Verdier) Lucas-Clark, cf. Riculacysta pala Kirsch, Subtilisphaera pontis-mariae (Deflandre) Lentin et Williams, Trithyrodinium evittii Drugg, Culversphaera velata (Clarke et Verdier) Prince et al., Trimuridinium whitenessense (Prince et al.) Fensome et al., Palaeohystrichophora infusorioides Deflandre, Dinogymnium spp.

Внутри интервала, охарактеризованного ДК-1, зафиксированы изменения в содержании доминирующих видов (рис. 6). Так, в средней части подпачки XVIa (проба 25) преобладают Surculosphaeridium longifurcatum, Spiniferites spp., Canningia glomerata, Isabelidinium microarmum. В основании подпачки XVIc (проба 30) резко сокращается количество Isabelidinium microarmum и возрастает Chatangiella spp., Acantaulax wilsonii. В верхней части этой подпачки (проба 35) фиксируются высокое содержание Palaeohystrichophora infusorioides и частые Subtilisphaera pontis-mariae, вклад Chatangiella spp., Acantaulax wilsonii незначителен.

Ассоциация диноцист ДК-1, на основании совместной встречаемости Senoniasphaera macroreticulata, S. protrusa, T. whitenessense, Raetiaedinium truncigerum (Deflandre) Kirsch, Whitecliffia spinosa (Clarke et Verdier) Pearce, Surculosphaeridium? Longifurcatum и обилия Chatangiella, может быть сопоставлена с комплексом диноцист из формаций Newhaven Chalk острова Уайт и Margate Chalk (Prince et al., 1999, 2008; Pearce et al., 2020), соответствующим зонам Marsupites testudinarius–Offaster pilula пограничного интервала сантона–кампана (рис. 7).

По данным изучения сантонских–кампанских отложений в Англии первое появление Trimuridinium whitenessense установлено в верхнесантонской зоне Uintacrinus socialis разреза Уайт Несс (White Ness) в восточном Кенте (Prince et al., 2008), а в разрезе скважины Транч (Trunch) аналогичное событие зафиксировано стратиграфически выше – в нижнекампанской зоне Offaster pillula (Pearce et al., 2020). Senoniasphaera macroreticulata была описана и встречена только в верхнем сантоне–базальной части нижнего кампана: в зоне Uintacrinus socialis разреза Уайт Несс и в зонах Marsupites–Uintacrinus anglicus разреза Форенесс Пойнт (Foreness Point), что позволяет ограничить верхнюю границу ДК-1 базальными горизонтами нижнего кампана.

Частая встречаемость в интервале средней части подпачки XVIa–низах подпачки XVIc бореальных родов перидиниоидных таксонов Isabelidinium, Chatangiella, в совокупности с низким таксономическим разнообразием диноцист, указывает на развитие относительно холодноводных с высокой продуктивностью обстановок формирования отложений.

Комплекс ДАД-1 (т.н. 3168, Аксу-Дере, пачка XVb, проба 28). Спектр диноцист чрезвычайно бедный в количественном и видовом отношениях (рис. 5). Присутствуют единичные экземпляры Canningia reticulata Cookson et Eisenack, Odontochitina costata Alberti, Dinogymnium acuminatum Evitt et al., Dinogymnium sp., Apteodinium deflandrei, Exochosphaeridium bifidum. Эти таксоны имеют широкий диапазон распространения в позднем мелу, поэтому точных выводов о возрасте вмещающих отложений сделать нельзя.

Комплекс с Canningia glomerata–Surculosphaeridium longifurcatum (ДАД-2) (т.н. 3168, Аксу-Дере, подпачки XVIa–XVIс, пробы 40–50). В пробах 40 и 42 диноцист мало (14 и 20 экз. соответственно), и они не разнообразны (рис. 5). На этом уровне встречаются Canningia sp., C. glomerata sensu Fensome et al., 2019, Senoniasphaera sp., S. protrusa, Surculosphaeridium longifurcatum, Exochosphaeridium phragmites, Operculodinium sp., Trithyrodinium? sp. Выше по разрезу (проба 44) разнообразие и количество диноцист увеличиваются. Преобладают Canningia glomerata, Senoniasphaera protrusa, Surculosphaeridium longifurcatum, Spiniferites spp., Acanthaulax wilsonii, Chatangiella spp. Постоянно присутствуют Odontochitina costata, Dinogymnium acuminatum, Dinogymnium sp., Apteodinium deflandrei, Exochosphaeridium bifidum, Membranigonyaulax wilsonii Slimani, Palaeohystrichophora infusorioides. Начиная с уровня пробы 46 и выше, встречаются Coronifera oceanica Cookson et Eisenack, Pterodinium cingulatum (Wetzel) Below и празинофиты Tarsisphaeridium geminiporatum W. Riegel, а с уровня образца 48 и выше – Whitecliffia spinosa и Odontochitina diducta Pearce. Остальные таксоны распространены неравномерно. Палинокомплекс характеризуется постоянной относительно частой встречаемостью пыльцы растений (от 5.5 до 13% от суммы всех палиноморф) (рис. 6).

Внутри интервала, охарактеризованного ДАД-2, зафиксированы изменения в содержании доминирующих видов. В пробе 44 преобладают Spiniferites spp. и Surculosphaeridium longifurcatum, часты Chatangiella, Isabelidinium, Trythirodinium, Dinogymnium spp., Palaeochystrichophora infusorioides. Выше (пробы 46–50) резко возрастает содержание (до 30%) Canningia glomerata, Senoniasphaera protrusa, часты Spiniferites spp., Surculosphaeridium longifurcatum, остальные таксоны встречаются в незначительном количестве.

Выявленная в ДАД-2 ассоциация диноцист близка к комплексу ДК-1, установленному в разрезе Кудрино-2. Отличием ДАД-2 является отсутствие в нем Senoniasphaera macroreticulata, Trimuridinium whitenessense, Canningia colliveri, C. senonica и в целом высокое количество таксонов семейства Areoligeraceae (Senoniasphaera и Canningia) (рис. 6). Следует отметить, что ассоциация диноцист ДАД-2 по таксономическому составу близка к комплексу, установленному на уровне пачки 2–нижней части пачки 3 в разрезе Алан-Кыр (Гужиков и др., 2019).

Комплекс ДК-1 в разрезе Кудрино-2 датируется терминальной частью сантона–началом кампана. Согласно имеющимся данным по эвстатическим изменениям, этому времени отвечает последовательное фронтальное развитие крупной морской трансгрессии (“Marsupites transgression”) и изотопное событие SCBE (Santonian–Campanian Boundary Event) – положительный углеродный экскурс (Haq et al., 1987; McArthur et al., 1992, 1993; Jenkyns et al., 1994; Jarvis et al., 2002, 2006 и др.). Высокоразрешающая хемостратиграфия разрезов английского верхнего мела свидетельствует, что начало углеродного события SCBE приурочено к верхнему сантону (середина зоны Marsupites), а его завершение – к базальным слоям кампана, ниже первого появления Offaster pilula (Jarvis et al., 2002, 2006).

Обилие в ДАД-2 таксонов семейства Areoligeraceae свидетельствует о формировании пород в мелководных обстановках с высокой гидродинамикой во время трансгрессивной фазы развития бассейна. Тем не менее пропорции Spiniferites и Surculosphaeridium указывают на условия “максимальной поверхности затопления” (maximum flooding surface) (Prauss, 2001), а значимое количество пыльцы – на существенный снос с прилегающей суши. В целом снижение снизу вверх по разрезу количества Chatangiella и Isabelidinium позволяет предполагать тенденцию к потеплению вод во время формирования подпачек XVa–XVIс. Эти данные свидетельствуют о том, что комплекс ДАД-2 имеет более молодой возраст, чем ДК-1.

Комплекс с Odontochitina porifera (ДАД-3) (т.н. 3168, Аксу-Дере, подпачка XVId–пачка XVII, пробы 54–69). На этом уровне отмечается крайне низкое количество диноцист. В большей части этого интервала разреза все таксоны встречаются в незначительном количестве (чаще единично) и преимущественно спорадически, за исключением Spiniferites spp. (рис. 5). Пыльца и споры растений тоже встречены спорадически, в виде единичных экземпляров.

Присутствует большинство таксонов, выявленных в ДАД-2. Впервые встречаются Odontochitina porifera, Dinogymnium vestralinum, Florentinia ferox, Cribroperidinium cf. cooksaniae, Apteodinium sp., Apteodinium cf. crassum, cf. Cannosphaeropsis sp., Downiesphaeridium sp., Membranosphaera sp. Не обнаружены Surculosphaeridium longifurcatum, Chatangiella cf. manumii, Ch. “spinosa”, Exochosphaeridium bifidum, присутствовавшие в ДАД-2. На уровне пробы 58 установлено последнее присутствие Senoniasphaera protrusa, Dimidinium striatum, Pervosphaeridium pseudhystrichodinium, P. monasteriense.

Состав диноцист не позволяет точно судить о возрасте вмещающих пород в этой части разреза Аксу-Дере. В разрезах Англии многие из встреченных таксонов исчезают на уровне зоны Offaster pilula, при этом первое присутствие единичных экземпляров Odontochitina porifera выявлено в середине коньяка, а ее постоянная встречаемость – с верхнего сантона, с уровня зоны Uintacrinus socialis (Prince et al., 1999, 2008; Pearce et al., 2020) (рис. 7). Отсутствие в комплексе ДАД-3 Surculosphaeridium longifurcatum позволяет предполагать, что его нижняя граница не древнее средней части зоны Offaster pilula. Исчезновения R. truncigerum и S. protrusa в верхах зоны Offaster pilula, фиксируемые в Англии как синхронные, в разрезе Аксу-Дере приурочены к разным уровням: последняя S. protrusa встречена в верхах пачки XVI, а R. truncigerum – в пачке XVII, почти в кровле разреза.

В разрезах гельветских и ультрагельветских покровов Германии совместная встречаемость O. porifera, Ap. deflandrei установлена внутри диноцистовой Зоны 4 Areoligera coronata, охватывающей большую часть кампана – от середины зоны Globotruncanita elevata до зоны Radotruncana calcarata по планктонным фораминиферам (Kirsch, 1991). В разрезах Австрии и Венгрии присутствие этих таксонов выявлено в нижнекампанской подзоне Apeodinium deflandrei зоны Odontochitina operculata по диноцистам, соответствующей зонам СС18 (B. parca)–CC19 (C. ovalis) (первая половина) по наннопланктону (Siegl-Farkas, Wagreich, 1996; Siegl-Farkas, 1997). Появление O. porifera в разрезах Полярного Предуралья установлено в основании нижнекампанских слоев с Chatangiella niiga (Лебедева, 2005, 2006). Исходя из присутствия руководящего вида, эта часть разреза также может быть сопоставлена с диноцистовыми слоями с Odontochitina porifera пудовкинской свиты Нижнего Поволжья, охарактеризованной зоной Cibicidoides temirensis/Bolivinoides decoratus (LC13) по бентосным фораминиферам и слоями c Prunobrachium crassum–Archaeospongoprunum salumi по радиоляриям, датируемыми ранним кампаном (Александрова и др., 2012).

Учитывая вышеприведенные сведения и положение комплекса ДАД-3 в разрезе, можно предположить раннекампанский возраст пачек XVI и XVII (рис. 7).

Комплексы диноцист, выявленные в Крыму, в целом близки к позднесантонским–раннекампанским комплексам Англии. Опираясь на распространение руководящих видов диноцист в разрезах, мы предполагаем, что комплекс ДК-1 из разреза Кудрино-2 занимает немного более низкое стратиграфическое положение, чем ДАД-2, и, исходя из существенного содержания в нем бореальных родов, вероятно, приурочен к пограничному интервалу сантона–кампана и событию SCBE. Комплекс ДАД-2 в разрезе Аксу-Дере характеризует относительно теплые мелководные палеообстановки. В верхней части разреза Аксу-Дере установлен таксономически бедный комплекс ДАД-3, который, с долей условности, отнесен к нижнему кампану.

Нерешенным остается вопрос точного соотношения между собой комплексов ДК-1 и ДАД-2, а также их соотношения с комплексом диноцист из разреза Алан-Кыр, поскольку все они выделены в разных разрезах и их непрерывная последовательность нами не наблюдалась.

Наннопланктон

Из разреза Кудрино-2 было проанализировано 9 образцов, из Аксу-Дере – 21 образец. Во всех них присутствует наннопланктон. Препараты изготавливали по стандартной технологии (Bown, Young, 1998) и изучали под световым поляризационным микроскопом БиОптик200 в проходящем свете и скрещенных николях при увеличении ×1000. Фотографии сделаны при помощи цифрового фотоаппарата Canon EOS 550D и фотонасадки Canon. Для оценки относительного количества определенных видов производили подсчет в 100 полях зрения подряд на произвольно выбранной площади препарата. Видовое разнообразие оценивали по всему препарату, площадь предметного стекла которого составляет 24 × 24 мм. Сохранность наннофоссилий варьирует от плохой (значительное растворение и перекристаллизация) до умеренной (вторичные изменения незначительны). Несмотря на не очень хорошую сохранность, все наннофоссилии оказались определимыми до вида.

Известковый наннопланктон верхнего мела разреза Аксу-Дере был впервые изучен С.И. Шуменко (Шуменко, Стеценко, 1978), им же были выделены зональные комплексы. В 2016 г. его изучение было продолжено Е.А. Щербининой (Щербинина, Гаврилов, 2016). С тех пор накопилось много новых данных о таксономическом разнообразии, стратиграфическом и площадном распространении зональных маркеров, что позволяет сопоставлять между собой удаленные разрезы и уточнять границы выделенных зон. К настоящему времени наиболее пригодной для решения этих задач является биостратиграфическая шкала верхнего мела по наннопланктону, разработанная Барнетт (Burnett, 1998), хотя шкала, разработанная для отложений этого возраста Сиссингом (Sissingh, 1977), не утратила своей актуальности и хорошо сопоставляется со шкалой Барнетт 1998 г.

Всего в разрезах Кудрино-2 и Аксу-Дере было определено 68 видов наннопланктона, большинство которых относится к родам Broinsonia, Prediscosphaera, Zeugrhabdotus, Watznaueria.

Комплекс известкового наннопланктона разреза Кудрино-2 небогат в видовом отношении: всего определено 46 видов (рис. 8). С долей условности здесь выделены нижнекампанские зоны UC13 и UC14a. Первая зона установлена по появлению Arkhangelskiella cymbiformis Vekshina, вторая – по появлению Broinsonia parca parca (Stradner) Bukry (Burnett, 1998). Но, так как второй вид выявлен только в одном образце в единственном экземпляре, граница между зонами внутри подпачки XVd проведена условно (рис. 8).

Комплекс наннопланктона, определенный в разрезе Аксу-Дере, более разнообразен в видовом отношении и имеет свои особенности (рис. 9, табл. VII). В этом разрезе выделено 4 зоны (рис. 9). Хотя коньякский ярус в данной работе не рассматривается, отметим, что образцы из пачки XI содержат Lucianorhabdus cayeuxii Deflandre. Этот таксон появляется в основании подзоны UC11c верхнего коньяка (Burnett, 1998), что находится в противоречии с возрастом данной пачки, установленным по фораминиферам, иноцерамам и другой макрофауне (Найдин и др., 1981; Алексеев, 1989; Kopaevich, Walaszczyk, 1990). Зона UC12 верхнего сантона не имеет характерных только для нее видов (Burnett, 1998), и ее граница с вышележащей зоной UC13 нижнего кампана определяется по появлению Arkhangelskiella cymbiformis, что зафиксировано нами в верхах подпачки XVb (рис. 9, табл. VII). Зона UC14 нижнего кампана представлена двумя подзонами: UC14a, основание которой определено в середине подпачки XVc по появлению Broinsonia parca parca, и UC14b, подошва которой установлена в низах пачки XVII по появлению Broinsonia parca constrica Hattner et al. (Burnett, 1998) (рис. 9, табл. VII). Выделенные зоны и комплексы наннофоссилий хорошо коррелируются с одновозрастными зонами верхнего сантона–нижнего кампана Южных Карпат (Melinte-Dobrinescu, 2018), Северных Известняковых Альп (Wolfgring et al., 2018), Южной Англии и Южной Польши (Dubicka et al., 2017). В то же время корреляция с разрезом Алан-Кыр в Центральном Крыму затруднена из-за плохой сохранности наннопланктона в последнем (Копаевич и др., 2020; Ovechkina et al., 2021).

Особенностью комплексов наннопланктона разреза Аксу-Дере является то, что виды-маркеры зон присутствуют не массово, а в единичных экземплярах (рис. 9). Впрочем, это характерно и для западноевропейских разрезов (Dubicka et al., 2017; Melinte-Dobrinescu, 2018; Wolfgring et al., 2018). В них также встречаются в единичных экземплярах виды, нехарактерные для нижнего кампана. В частности, существование Zeugrhabdotus scutula (Bergen) Rutledge et Bown ограничено готеривом–сантоном, но, по-видимому, он спорадически встречается и в кампане (Mikrotax.org). В разрезе Аксу-Дере он выявлен в 4 образцах, а в Кудрино-2 – в одном образце (рис. 8) в количестве 1–2 экземпляров (рис. 9, табл. VII). Это позволяет предположить, что либо этот таксон был переотложен, либо он имеет более широкое стратиграфическое распространение. Не менее интересно и распространение по разрезу Reinhardtites levis Prins et Sissingh in Sissingh. В биостратиграфической схеме Барнетт его первое появление приходится на основание зоны UC14d (Burnett, 1998). Но первое появление этого таксона отмечается в нижнекампанской зоне UC14a скв. 763 плато Эксмут на северо-западе шельфа Австралии и в основании подзоны UC14a плато Кергелен, скв. 1138 (Russo, 2012–2013). В разрезе Алан-Кыр также установлено его более раннее появление (Копаевич и др., 2020; Ovechkina et al., 2021).

Позднетуронский–маастрихтский интервал позднего мела считается временем глобального похолодания и пониженного содержания питательных веществ в поверхностных водах (Linnert et al., 2014, 2018), что не могло не отразиться на таксономическом составе наннопланктона. Тем не менее анализ изменения относительного количества наннофоссилий в разрезе Аксу-Дере позволяет предположить, что имели место и периоды повышения температуры. Так, возрастание количества Watznaueria barnesiae (Black in Black et Barnes) Perch-Nielsen, Calculites obscurus (Deflandre) Prins et Sissingh in Sissingh и Lucianorhabdus cayeuxii (рис. 9) может свидетельствовать о повышении температуры неглубокого бассейна, где они обитали (Sanjary et al., 2019). В разрезе Аксу-Дере существенное увеличение количества (больше 50 экз./100 полей зрения) W. barnesiae отмечено на многих уровнях разреза, начиная с подпачки XVc и выше (обр. 32, 44–50, 54–58, 62 и 66–68) (рис. 9). Резкие возрастания численности двух других видов отмечены только в самых верхах разреза: C. obscurus (больше 30 экз./100 полей зрения) фиксируется в пачке XVII (обр. 62, 66), Lucianorhabdus cayeuxii (больше 50 экз./100 полей зрения) в подпачке XVId (обр. 54) и пачке XVII (обр. 62 и 66).

В разрезе Кудрино-2 значительное увеличение количества W. barnesiae отмечено только в подпачке XVIc (обр. 30–35), где ему сопутствует возрастание числа L. cayeuxii (до 10–27 экз./100 полей зрения), а C. obscurus встречается в единичных экземплярах (рис. 8).

Бентосные фораминиферы

Сообщества бентосных фораминифер (БФ) из сантон-кампанской части разреза Аксу-Дере были изучены в пробах, взятых с 28 уровней. Для извлечения раковин фораминифер использовали метод сплавления породы с глауберовой солью, однако полученный результат оказался неудовлетворительным, и понадобилась дополнительная обработка порошков с использованием уксусной ледяной кислоты, которая дала необходимый эффект. Полученный материал изучали по фракции <0.2 мм с использованием стереоскопического микроскопа MC-2 ZOOM. Более крупная фракция не была получена по техническим причинам.

Из разреза Кудрино-2 на изучение комплексов БФ было отобрано 9 проб. Их обрабатывали по методике с замачиванием в ледяной уксусной кислоте и дальнейшей промывкой через сито с ячеей 0.1 мм. Просушенный порошок делили на фракции <0.4 мм и >0.4 мм, которые затем изучали под стереоскопическим микроскопом MC-2 ZOOM.

В лаборатории диагностики наноматериалов и структур Саратовского государственного университета с использованием автоэмиссионного сканирующего электронного микроскопа MIRA 2 LMU (производство фирмы Tescan) были получены детальные изображения отдельных экземпляров, позволившие получить более четкие представления о морфологии раковин.

Биостратиграфические подразделения по результатам изучения комплексов БФ выделены в ранге слоев. Сопоставление полученных ранее микрофаунистических данных по сантону–кампану Крыма (Маслакова, 1959; Беньямовский, Копаевич, 2016; Брагина и др., 2016) с зонами по БФ, установленными в других регионах (Koch, 1977; Hart et al., 1989; Беньямовский, 2008а, 2008б; Walaszczyk et al., 2016; Vishnevskaya et al., 2018), обнаружило ряд “стратиграфических коллизий” (Беньямовский, Копаевич, 2016), например появление зонального вида кампана Восточно-Европейской платформы Pseudovalvulineria clementiana clementiana (d’Orbigny) в сантонских отложениях с Marsupites testudinarius. Подобные примеры, тщательно проанализированые В.Н. Беньямовским и Л.Ф. Копаевич (2016), доказали преждевременность оптимистичного вывода о том, что слои с БФ в сантоне–кампане Центрального Крыма “легко коррелируются со схемами, предложенными для Европейской палеобиогеографической области” (Брагина и др., 2016).

Разрез Аксу-Дере. В этом разрезе комплексы БФ установлены во всех образцах. Всего обнаружено около 40 видов, в том числе руководящие формы, позволяющие определить возраст вмещающих отложений (табл. VIII). В разрезе выделены следующие подразделения в ранге слоев (рис. 10): слои с Pseudovalvulineria stelligera/Stensioeina gracilis/St. perfecta (верхний сантон); слои с Bolivinoides strigillatus/B. culverensis/Pseudovalvulineria ex gr. thalmanni (переходный интервал сантона–кампана); слои с Pseudogavelinella clementiana clementiana (переходный интервал сантона–кампана); слои с Bolivinoides granulatus (нижний кампан).

Слои с Pseudovalvulineria stelligera/Stensioeina gracilis/S. perfecta (БФАД-4) установлены в интервале обр. 25–37 (подпачки XVb, XVc) по присутствию видов-индексов, а также по значительному количеству представителей рода Osangularia, что позволяет сопоставлять их с подзоной Pseudovalvulineria stelligera (LC10a) верхнего сантона схемы В.Н. Беньямовского (2008б). Комплекс отличается хорошей сохранностью и, кроме руководящих БФ, включает агглютинирующие Spiroplectammina rosula (Ehrenberg), Arenobulimina presli (Reuss), Heterostomella carinata Franke, а также секрецирующие Cibicidoides eriksdalensis (Brotzen), Gavelinella pertusa (Marsson), Eponides concinnus Brotzen, Osangularia whitei (Brotzen), Eouvigerina aculeata (Ehrenberg), Quadrimorphina sp. В верхней части слоев (обр. 30 и выше) появляются Eouvigerina sp., Fursenkoina cf. polonica (Gawor-Biedowa), Loxostomum eleyi (Cushman), Sitella gracilis (Cushman). S. gracilis характерен для верхнего сантона, о чем упоминает В.Н. Беньямовский в работе по разрезу Алан-Кыр (Беньямовский, Копаевич, 2016). Уровень первого (единичного) появления вида Bolivinoides strigillatus (Chapman), который является видом-индексом одноименной верхнесантонской зоны в ряде региональных схем (Hart et al., 1989; Беньямовский, 2008а, 2008б; Walaszczyk et al., 2016; Vishnevskaya et al., 2018), установлен в обр. 35.

Слои с Bolivinoides strigillatus/Bolivinoides culverensis/Pseudovalvulineria ex gr. thalmanni (БФАД-5) установлены по первому появлению B. culverensis (Barr) и постоянной совместной встречаемости видов-индексов на уровне подпачек XVd, XVIa и XVIb (интервал обр. 40–46). Комплекс обновляется за счет секрецирующих Stensioeina pommerana Brotzen, Gavelinella costulata Marie, Valvulineria lenticula Reuss, V. laevis Brotzen, Reussella kelleri (Vassilenko), Sitella laevis (Beissel). В верхней части слоев (обр. 44) отмечены редкие Neoflabellina cf. suturalis praecursor (Wedekind), появляются редкие представители рода Quadrimorphina.

Появление Pseudovalvulineria ex gr. thalmanni (Brotzen) отмечается также в подпачке XVd разреза Кудрино-2, где данный вид характеризуется схожим интервалом распространения, в связи с чем было принято решение включить данную форму в название слоев как руководящую. От типичной “thalmanni” она отличается отсутствием заметных наростов на спинной стороне, что, возможно, связано с особенностями палеоэкологии.

Зона B. culverensis, выделяемая по совместной встречаемости strigillatus и culverensis, установлена для нижнего кампана зональной схемы Предкарпатской Польши (Walaszczyk et al., 2016). Появление B. culverensis (Barr) отмечается в основании нижнего кампана также на территории Южной Англии (Bailey et al., 2009), Польши и Западной Украины (Dubicka, Peryt, 2016). В Крыму уровень совместной встречаемости этих видов, по заключению В.Н. Беньямовского и Л.Ф. Копаевич (2016), соответствует верхнему сантону. Исходя из этого, слои БФАД-5 отнесены к переходному интервалу сантона–кампана. Появление Stensioeina pommerana Brotzen – верхнесантонского–нижнекампанского представителя рода Stensioeina – на уровне обр. 40 не противоречит этим выводам, а подтверждает сходство комплексов БФ разрезов Аксу-Дере и Кудрино-2.

Слои с Pseudogavelinella clementiana clementiana (БФАД-6). Нижняя граница слоев проводится по присутствию вида-индекса и исчезновению Bolivinoides strigillatus. Комплекс установлен в интервале обр. 46–60 (подпачки XVIb–XVId) и характеризуется хорошей сохранностью, по видовому составу схож с комплексом нижележащих отложений. В нижней части слоев отмечается последняя встречаемость B. culverensis (Barr), Stensioeina exculpta (Reuss), Valvulineria laevis Brotzen. Внутри слоев (обр. 49) появляется Neoflabellina asema Koch (потомок Neoflabellina suturalis praecursor), присутствие которой отмечается в верхнем сантоне (единично)–нижнем кампане (постоянно) Северо-Западной Германии (Koch, 1977). В кровле слоев исчезают Cibicidoides eriksdalensis Brotzen, Pseudovalvulineria ex gr. thalmanni (Brotzen), Eouvigerina sp., Loxostomum eleyi (Cushman).

Слои БФАД-6 по составу сообществ БФ отвечают нижнекампанской зоне LC12 схемы В.Н. Беньямовского (2008б). Вид Pseudogavelinella clementiana clementiana является маркером нижнего кампана в пределах Восточно-Европейской платформы (Олферьев, Алексеев, 2005), но в Крыму он установлен в отложениях с криноидеями Marsupites testudinarius Schlotheim, являющимися индикатором верхнего сантона (Беньямовский, Копаевич, 2016; Маслакова, 1959). Поэтому слои БФАД-6 также датированы поздним сантоном–ранним кампаном.

Слои с Bolivinoides granulatus (БФАД-7) выделены в пределах пачки XVII (интервал обр. 61–69) по появлению вида-индекса. Комплекс состоит из раковин хорошей сохранности, но состав его несколько обедняется за счет исчезновения ряда видов и обновляется за счет появления видов-индексов. На уровне обр. 66 отмечено присутствие Bolivinoides cf. laevigatus (Marie) – потомковой нижнекампанской формы Bolivinoides granulatus (Hofker). В основании слоев встречаются многочисленные Stensioeina gracilis Brotzen, количество которых к кровле заметно сокращается.

На основании присутствия Bolivinoides granulatus слои БФАД-7 сопоставляются с зоной Bolivinoides granulatus/Stensioeina gracilis нижнего кампана схемы Предкарпатского прогиба (Walaszczyk et al., 2016).

Разрез Кудрино-2. Фораминиферы установлены во всех 9 образцах. Комплексы хорошей сохранности, характеризуются значительным видовым разнообразием – всего определено около 38 видов, среди которых руководящие формы, позволяющие оценить возраст вмещающих отложений (табл. IX).

В разрезе Кудрино-2 установлены следующие подразделения в ранге слоев (рис. 11): слои с Pseudovalvulineria stelligera/Stensioeina gracilis/ St. perfecta (верхний сантон); слои с Heterostomella praefoveolata (верхи верхнего сантона); слои с Bolivinoides strigillatus/B. culverensis/Pseudovalvulineria ex gr. thalmanni (пограничный интервал сантона–кампана); слои с Pseudogavelinella clementiana clementiana (пограничный интервал сантона–кампана).

Слои с Pseudovalvulineria stelligera/Stensioeina gracilis/Stensioeina perfecta (БФК-1) установлены в интервале обр. 1–5 (подпачки XVb, XVc) и по составу выявленного комплекса соответствуют слоям БФАД-4 (верхний сантон), выделенным в разрезе Аксу-Дере и описанным выше.

Слои с Heterostomella praefoveolata (БФК-2) выделены по появлению вида-индекса в нижней части подпачки XVd на уровне обр. 10. Комплекс обновляется за счет агглютинирующих Ataxophragmium crassum (d’Orbigny) и секрецирующих Neoflabellina sp., Globorotalites mischelianius (d’Orbigny), Eouvigerina sp., Fursenkoina cf. polonica (Gawor-Biedowa), Sitella gracilis (Cushman). Появляются переходные формы Stensioeina от “perfecta” к “pommerana”. Нижняя граница БФК-2 условно совмещена с подошвой подпачки XVd.

Согласно схеме В.Н. Беньямовского (2008б), Heterostomella praefoveolata (Mjatluk) характерна для сообществ верхнесантонской зоны Stensioeina pommerana (LC11). В разрезе Кудрино-2 типичная S. pommerana появляется выше уровня первых находок H. praefoveolata, поэтому возраст слоев БФК-2 можно определить как позднесантонский.

Слои с Bolivinoides strigillatus/B. culverensis/ Pseudovalvulineria ex gr. thalmanni (БФК-3) установлены в обр. 15 (верхняя часть пачки XVd) по совместной встречаемости видов-индексов и заметному обновлению комплекса за счет агглютинирующих Marssonella sp., Gaudryina laevigata Franke, Arenobulimina minutissima Gawor-Biedowa, Heterostomella ex gr. carinata и секрецирующих Ammodiscus cretacea (Reuss), Neoflabellina cf. suturalis praecursor (Wedekind), Pseudogavelinella clementiana clementiana (d’Orbigny), Stensioeina pommerana Brotzen, Gavelinella pertusa Marsson, Valvulineria lenticula (Reuss), Sitella gracilis (Cushman), Eouvigerina aculeata (Ehrenberg), Loxostomum eleyi (Cushman), Praebulimina reussi (Morrow). Верхняя граница БФК-3 условно совмещена с кровлей подпачки XVd.

Слои БФК-3 коррелируют со слоями БФАД-5 в Аксу-Дере и также отнесены к пограничному интервалу сантона–кампана.

Слои с Pseudogavelinella clementiana clementiana (БФК-4) выделяются по присутствию вида-индекса, отсутствию Bolivinoides strigillatus (Chapman) в нижней части слоев и наличию характерного комплекса, выявленного в обр. 20–40 (пачка XVI). Раковины фораминифер характеризуются хорошей сохранностью, по видовому составу ассоциация схожа с комплексом БФ из нижележащих отложений. В основании слоев (обр. 20–25) отмечается присутствие Angulogavelinella grodnoensis (Akimetz), характерной для нижнего кампана Польши (Gawor-Biedowa, 1992). В нижней части слоев исчезают Pseudovalvulineria ex gr. thalmanni. Внутри слоев (обр. 25) отмечается эпиболь Heterostomella praefoveolata (Mjatluk), а также появление Neoflabellina cf. asema Koch, 1977 и Cibicides beaumontianus (d’Orbigny). В верхней части слоев присутствуют B. culverensis (Barr) и Neoflabellina suturalis suturalis (Cushman) – виды, характерные как для позднего сантона, так и для раннего кампана. Ввиду сходства комплексов БФК-4 и БФАД-6, возраст слоев характеризуется также как переходный позднесантонский–раннекампанский.

Планктонные фораминиферы

Техническая обработка образцов для изучения раковин планктонных фораминифер (ПФ) выполнена П.А. Прошиной в лаборатории микропалеонтологии Геологического института РАН (Москва) и И.П. Рябовым в лаборатории стратиграфии и палеонтологии Нижне-Волжского Научно-исследовательского института геологии и геофизики (НВНИИГГ), Саратов. В ГИН РАН обработку проб проводили по методике сплавления с гипосульфитом (тиосульфатом натрия) с последующей обработкой в ультразвуковой ванне, в НВНИИГГ – по стандартной методике с использованием ледяной уксусной кислоты. ПФ сфотографированы на сканирующем электронном микроскопе TESCAN2300 в Палеонтологическом институте РАН (Москва), а также на электронном микроскопе JEOL JSM-6480LV на кафедре петрологии геологического факультета МГУ им. М.В. Ломоносова (Москва). Изображения раковин ПФ приведены в табл. X и XI. Распределение ПФ в разрезе Кудрино-2 показано на рис. 12, в разрезе Аксу-Дере – на рис. 13.

Раковины ПФ изучены из верхнесантонского–нижнекампанского интервала разрезов Кудрино-2 (в 9 образцах) и Аксу-Дере (в 24 образцах). Определено 22 вида ПФ, принадлежащих 10 родам. В разрезе Аксу-Дере раковины ПФ имеют среднюю, реже плохую сохранность и распределены по разрезу неравномерно. В разрезе Кудрино-2 раковины ПФ имеют хорошую сохранность, а их комплексы таксономически разнообразны. В разрезе Аксу-Дере самый представительный комплекс ПФ приурочен к нижней части разреза – пробы от 30 до 40. В вышележащих отложениях комплексы однообразны, а сохранность раковин не всегда позволяет дать точные определения. К сожалению, некоторые виды-индексы в этом разрезе не были обнаружены.

Относительно бедный таксономический состав комплекса ПФ объясняется постепенно усиливающимся влиянием Бореальной провинции на территории Восточно-Европейской платформы и ее южного обрамления, то есть Крымско-Северокавказского региона (Копаевич, Вишневская, 2016; Kopaevich, Vishnevskaya, 2016; Копаевич и др., 2020; Vishnevskaya, Kopaevich, 2020). Зачастую в крымских комплексах ПФ виды-индексы содержатся в единичных экземплярах или отсутствуют вовсе, что препятствует обоснованию зон по ПФ. В таких случаях можно выделять только “аналоги” зон по ПФ, используя некоторые “биособытия” и комплексы сопутствующих таксонов для стратиграфических корреляций.

Разрез Кудрино-2. Содержит комплекс ПФ, позволяющий выделить две зоны (рис. 12).

Зона Dicarinella asymetrica выделяется в интервале проб от 1 до 15 включительно (подпачки XVb, XVIc и большая часть подпачки XVd) и охарактеризована комплексом ПФ, в состав которого входят следующие виды: килеватые спирально-конические Marginotruncana pseudolinneiana Pessagno, M. marginata (Reuss), M. coronata (Bolli); бескилевые спирально-конические с более простой морфологией раковины Archaeoglobigerina cretacea (d’Orbigny), A. bosquensis Pessagno, Costellagerina pilula (Belford), C. bulbosa (Belford); спирально-плоскостные мелкие Globigerinelloides asper (Ehrenberg), G. biforaminatus (Hofker), а также спирально-винтовые двурядные Planoheterohelix/Heterohelix spp. Первые появления этих таксонов происходят еще в туроне–коньяке. Но присутствие в ассоциации двукилевых представителей рода Globotruncana – G. linneiana (d’Orbigny) и G. bulloides Vogler – указывает на заведомо сантонский возраст вмещающих пород, потому что в GSSP сантона – в разрезе Олазагутия (Северная Испания) – первые раковины этого вида встречены на 10 см выше первых находок Platyceramus undulatoplicatus (Roemer) – зональной формы нижнего сантона (Lamolda et al., 2014; Coccioni, Premoli Silva, 2015). Показателем позднесантонского возраста является постоянное присутствие двукилевых спирально-выпуклых Contusotruncana fornicata (Plummer) вместе с двукилевыми умбиликально-выпуклыми Dicarinella concavata (Brotzen) и D. asymetrica (Sigal). В разрезах Крыма и Северного Кавказа эти виды встречаются вместе только в верхнесантонских отложениях (Маслакова, 1978; Копаевич, 2010; Kopaevich, Vishnevskaya, 2016), однако представители рода Dicarinella весьма редки.

Зона Gbotruncanita elevata выделяется в интервале проб от 20 до 40 включительно и охватывает верхнюю часть подпачки XVIa и подпачки XVIb–XVId (рис. 13). На уровне пробы 20 из разреза исчезают раковины D. concavata/asymetrica, но появляются и далее вверх по разрезу постоянно присутствуют умбиликально-выпуклые однокилевые Globotruncanita elevata (Brotzen). Сочетание этих двух биособытий является признаком границы между двумя зонами – Dicarinella asymetrica и Gbotruncanita elevata, которая близка к границе между сантонским и кампанским ярусами (Premoli Silva, Sliter, 1999; Coccioni, Premoli Silva, 2015; Dubicka et al., 2017; Копаевич и др., 2020). Отложения зоны Gbotruncanita elevata продолжаются вплоть до верхов разреза (до пробы 40). В состав комплекса ПФ помимо зонального вида входят появившиеся на уровне пробы 20 двукилевые Globotruncana arca (Cushman), G. mariei Banner et Blow. В пробе 25 к ним присоединяются G. neotricarinata Petrizzo, Falzoni et Premoli Silva и Rugoglobigerina rugosa (Plummer), чье присутствие подтверждает раннекампанский возраст вмещающих пород. Появление в пробе 40 раковин Globotruncana ventricosa (White) предполагает возможность выделения в вышележащих отложениях одноименной зоны, но на данном этапе исследований этого нельзя сделать, потому что вид G. ventricosa, не обладающий четкими морфологическимим признаками, обнаружен в единственной пробе. В настоящее время вид-индекс этой зоны изменен на Contusotruncana plummerae (Gandolfi) (Petrizzo et al., 2011), но его раковины в пробе 40 отсутствуют. Последние раковины Marginotruncana pseudolinneiana и M. coronata встречены в пробе 30, раковины M. marginata проходят выше, вплоть до пробы 40.

Таким образом, граница между сантонским и кампанским ярусами, определяемая по ПФ, располагается в интервале между пробами 15 (верхи подпачки XVd) и 20 (низы подпачки XVIa). Для уточнения ее положения необходимо проведение более детального опробования разреза Кудрино-2 и дополнительные исследования.

Разрез Аксу-Дере. ПФ распределены по разрезу неравномерно, их анализ позволяет выделить три зоны (рис. 13).

Зона Contusotruncana fornicata соответствует подпачкам XVa–XVc (пробы 20–37). В этой части разреза ПФ представлены разнообразными морфотипами, в состав которых входят килеватые и бескилевые таксоны спирально-конических ПФ, спирально-плоскостные и двурядные спирально-винтовые раковины. Килеватые морфотипы состоят из представителей родов Marginotruncana Hofker, Contusotruncana Korchagin и Globotruncana Cushman. В единичных экземплярах присутствуют двукилевые умбиликально-выпуклые раковины рода Dicarinella Porthault. Род Marginotruncana представлен видами M. pseudolinneiana, M. marginata, M. coronata, род Globotruncana – G. linneiana и G. bulloides, род Contusotruncana – C. fornicata (Plummer). Как указывалось выше, важными моментами являются присутствие раковин G. linneiana, свидетельствующее о сантонском возрасте вмещающих отложений, а также первое появление и постоянное присутствие Contusotruncana fornicata, типичное для верхнесантонских отложений Горного Крыма и Центральной Польши (Маслакова, 1978; Walaszczyk, Peryt, 1998). Присутствующие в этом интервале единичные экземпляры рода Dicarinella удалось идентифицировать только в открытой номенклатуре, так как они не обладают явно выраженными морфологическими признаками. Можно предположить, что это переходные морфотипы от умеренно умбиликально-выпуклых Marginotruncana marginata к более сильно умбиликально-выпуклым Dicarinella cf. concavata или D. cf. asymetrica. Остальную часть комплекса составляют раковины бескилевых таксонов с высоко-спиральной трохоидной раковиной и глобулярными камерами. Они представлены Archaeoglobigerina cretacea, A. bosquensis, Costellagerina pilula, C. bulbosa. Планоспиральные раковины рода Globigerinelloides в этом интервале присутствуют постоянно, но в единичных экземплярах. Постоянно встречаются двурядные таксоны группы гетерогелицид, которые, напротив, весьма многочисленны. Начиная с пробы 35, в пачке XVc явным преобладанием пользуются раковины бескилевых таксонов, которые проходят практически через весь разрез Аксу-Дере.

Зона Globotruncana arca/Globotruncanita elevata (пачка XVI, пробы 40–58). На уровне пробы 40 появляются раковины вида Globotruncana arca (Cushman), который считается в Крыму и Северной Польше маркером сантонской–кампанской границы, хотя в Польше его первое появление упоминалось и в верхнем сантоне. На уровне пробы 46 появляются G. mariei Banner et Blow, а в пробе 47 – G. neotricarinata и G. cf. orientalis El Naggar. Здесь же появляются и затем присутствуют в каждом образце Rugoglobigerina rugosa. Появление этих видов указывает на кампанский возраст отложений. Наряду с прогрессирующим числом раковин рода Globotruncana, быстро сокращается число раковин Marginotruncana, последние представители которого в единичных экземплярах встречены в подпачке XVIc. Вместе с проходящими видами родов Costellagerina и Archaeoglobigerina значительно увеличивается число мелких планоспиральных раковин рода Globigerinelloides, принадлежащих видам G. asper и G. biforaminatus.

Верхи разреза (пачка XVII, пробы 60–66) характеризуются появлением видов Globotruncana ventricosa и G. rugosa (Marie). Эти виды встречены в незначительном количестве, однако их присутствие позволяет выделить здесь среднюю зону кампана – Globotruncana ventricosa (Caron, 1985; Premoli Silva, Sliter, 1995; Petrizzo et al., 2011). При принятом в России двучленном делении кампана эта зона в большей своей части соответствует нижнему кампану.

Таким образом, граница между сантонским и кампанским ярусами в разрезе Аксу-Дере по ПФ определяется по основанию зоны Globotruncana arca, соответствующей зоне Globotruncanita elevata в разрезе Кудрино-2, и может быть совмещена с подошвой подпачки XVIa.

Магнито- и хемостратиграфические данные, а также обсуждение результатов комплексных исследований будут представлены в статье 2.

Благодарности. Авторы благодарны А.Г. Маникину, В.А. Грищенко, Е.В. Наумову (СГУ) и Д.С. Болотовой (МГУ) за участие в полевом изучении разреза, А.М. Захаревичу (СГУ) за помощь в фотографировании на СЭМ, П.А. Прошиной (ГИН РАН) за камеральную обработку микрофаунистических образцов из Аксу-Дере, В.А. Мусатову (НВНИИГГ) за создание условий для обработки микрофаунистических проб.

Источники финансирования. Работа выполнена при финансовой поддержке РФФИ (проект № 18-05-00784-а). Результаты исследований планктонных фораминифер получены за счет средств РФФИ (проект № 18-05-00-503-а). Определения бентосных фораминифер и наннопланктона в разрезе Аксу-Дере выполнены за счет гранта РНФ (проект № 20-77-00028) и в рамках темы госзадания ГИН РАН 0114-2021-0003 соответственно. Изучение ихнофоссилий и определения головоногих моллюсков выполнены в рамках темы госзадания АААА-А16-116033010096-8 (МГУ).