Российская археология, 2022, № 2, стр. 76-90

Многослойный памятник Серный Ключ расположен в горно-таежной зоне Среднего Урала, на севере Челябинской обл., близ западной окраины г. Нязепетровска, в 450 м к В от станции “376 км” железной дороги Чусовой – Бакал. Городище открыто в 1981 г. В.А. Борзуновым и исследовалось под его руководством в 1989–1993 гг. В раскопках каменного абашевского горна и глинобитных иткульских объектов № 20 и 21 приняла участие Г.В. Бельтикова. Общая характеристика памятника, его местонахождение, план и остатки комплекса эпохи бронзы опубликованы (Борзунов, 1998; Борзунов, Бельтикова, 1999), в том числе на страницах данного журнала (Борзунов и др., 2020). Это позволяет ограничиться основными сведениями о городище и сосредоточиться на предмете анализа – материалах первой половины раннего железного века (РЖВ I).

Краткая характеристика памятника. Городище мысовидное, находится в 240 м к С от р. Уфы, занимает вершину высокой (20–25 м от уровня реки) известняковой скалы. Большая часть памятника и соседние участки правобережной коренной террасы реки покрыты сосновым лесом. С южной и восточной сторон к основанию утеса примыкает заросшая лиственными деревьями надпойменная терраса, с северной – отделившийся от реки древний меандр, превратившийся после прокладки железной дороги в 1915 г. в подпруженную старицу. С ее дна близ городища периодически бьет серный источник, давший название урочищу (Борзунов и др., 2020. Рис. 1; 2).

Рис. 1.

Городище Серный Ключ. Планы памятника, раскопов I (1989 г.) и II (1990–1993 гг.). Раскопки и съемка В.А. Борзунова. Условные обозначения: а – верхний край скалы; б – вал; в – ров; г – выкид из рва; д – остатки иткульских глинобитных горнов-домниц (№ 1–6, 8–11, 13–20) и производственных площадок для литья и обработки металла (№ 7, 12, 21); е – абашевский каменный горн эпохи бронзы; ж – деревья, лес. Горизонтали проведены через 1 м. Примечание: на рис. 1–4 север – истинный (географический).

Fig. 1. The fortified settlement of Serny Klyuch. Plans of the site, excavated area I (1989) and II (1990–1993). Excavation and survey by V.A. Borzunov

Городищенская площадка – подтрапециевидная (42 × 10–25 м), неровная, покатая (8–17°), с перепадом высот от 2 до 4 м, в северной половине ступенчатая – ориентирована в меридиональном направлении. С трех сторон она ограничена обрывами, с западной – слегка изогнутым поперечным валом и напольным рвом длиной 40–42 м. В результате эрозии края скалы вместе с остатками древних объектов обрушились на ширину не менее 1.5 м. Сохранившаяся площадь городища – ок. 1000 м². В восточной и южной частях памятника на свободной от деревьев площадке заложены раскопы общей площадью 502 м². Исследована половина поселения и остатков фортификаций. Мощность культурного горизонта на площадке (покрытый дерном гумус и суглинок со щебнем) составляет от 0.1 до 0.45 м, на участках вала и рва – от 0.8 до 1.4 м. За пределами фортификаций археологических материалов не обнаружено.

За последние пять тысячелетий в данном месте сменилось несколько поселений. Наиболее значимыми из них являлись сезонные стоянки охотников-рыболовов аборигенной энеолитической липчинской культуры III тыс. до н.э., абашевский металлургический комплекс с каменным горном рубежа III/II тыс. до н.э., поселение пришлой с севера (ок. VIII–VI вв. до н.э.) группы носителей гамаюнской культуры рубежа бронзового и железного веков, селище и городище металлургов иткульской культуры раннего железного века, средневековое укрепление местной петрогромской культуры IX–XII вв. Немногочисленные обломки аятско-кысыкульско-суртандинской (энеолит), гороховской, “постикульской” (ранний железный век), кушнаренковской, бакальской (средневековье) и другой посуды свидетельствуют о неоднородности населения перечисленных выше поселков, а также заселении либо посещении урочища в иные периоды. Позднейшие находки представлены медными монетами и железными изделиями XIX – нач. XX в.

По уточненным данным на памятнике найдено 16 765 артефактов, включая 8412 фрагментов керамики и 8353 обломка изделий из камня, кости, глины, металлов, отходов камнеобработки и металлургического производства, а также свыше 7 тыс. костей животных и птиц. Культурно-хронологическая принадлежность установлена для 2444 фрагментов керамики; остальную ее часть составляют обломки без орнамента либо очень мелкие черепки с ямочным, гребенчатым и резным декором. Самыми представительными являются коллекции липчинской и аятской (221 ф-т), гамаюнской (449 ф-тов), иткульской (1168 ф-тов) и петрогромской (181 ф-т) посуды. Основная масса отходов камнеобработки и мелких изделий из камня, включая скребки, скобели, скребла, наконечники стрел, ножи, резцы, стамески, сверла и пилки, связана с энеолитической стоянкой и гамаюнским селищем. Каменные макроорудия – топоры, молоты, песты, отбойники, пилы, абразивы и скребла, а также изделия из кости – наконечники стрел, мотыжки, проколки, иглы, игольники, накладки на лук, относятся к поселениям энеолита, бронзы, раннего железа и средневековья.

Поселенческая площадка. Сооружения РЖВ I представлены девятнадцатью горнами-домницами (№ 1–6, 8–11, 13–20), тремя производственными площадками (№ 7, 12, 21) и как минимум тремя производственно-жилыми помещениями (рис. 1–7).

Рис. 2.

Городище Серный Ключ. Раскоп I (1989 г.), участки А–Г/2–3. Объекты и основные артефакты иткульской культуры раннего железного века. Условные обозначения здесь и на рис. 3–7: а – дерн и гумус; б – красный прокаленный суглинок; в – прокаленная глиняная обмазка горнов-домниц и производственных площадок; г – серый и темно-серый углистый суглинок; д – серая зола; е – бело-зеленая супесь; ж – светло-коричневый и темно-коричневый суглинок; з – темно-серый суглинок; и – желтая материковая глина; к – красная материковая глина; л – светло-желтый песок; м – камни (обломки известняка); н – щебень; о – скальный грунт, скала (материк); п – обугленное дерево; р – крупные угли; с – кости животных (в горнах и рядом с ними); т – обожженные кости животных (в горнах); у – фрагменты глиняных тиглей; ф – медный иткульский наконечник стрелы; х – обломки медного “древовидного идола”; ц – изделия из меди и отходы меднолитейного производства; ч – железный нож; ш – заготовка железного ножа; щ – железные “заклепки”; э – линии дополнительных профилей. Примечание: металлургические объекты – на средних горизонтах; глубины – в см от современной поверхности.

Fig. 2. The fortified settlement of Serny Klyuch. Excavated area I (1989). Plots А–Г/2–3. Objects and main artifacts of the Itkul culture of the Early Iron Age

Рис. 3.

Городище Серный Ключ. Раскоп I (1989 г.), участки В–Ж/2–3. Объекты и основные артефакты иткульской культуры.

Fig. 3. The fortified settlement of Serny Klyuch. Excavated area I (1989). Plots В–Ж/2–3. Objects and main artifacts of the Itkul culture

Рис. 4.

Городище Серный Ключ. Раскоп I (1989 г.), участки Ж–Л/4–5. Объекты и основные артефакты иткульской культуры.

Fig. 4. The fortified settlement of Serny Klyuch. Excavated area I (1989). Plots Ж–Л/4–5. Objects and main artifacts of the Itkul culture

Рис. 5.

Городище Серный Ключ. Раскопы I (1989 г.) и II (1990–1992 гг.), участки З–Л/5–6. Объекты, основные артефакты и вал иткульской культуры.

Fig. 5. The fortified settlement of Serny Klyuch. Excavated areas I (1989), II (1990–1992). Plots З–Л/5–6. Objects, main artifacts and the rampart of the Itkul culture

Рис. 6.

Городище Серный Ключ. Раскоп I (1989 г.). Разрезы горнов-домниц № 1–10.

Fig. 6. The fortified settlement of Serny Klyuch. Excavated area I (1989). Profile views of the metallurgical blast furnaces Nos. 1‒10

Рис. 7.

Городище Серный Ключ. Раскопы I (1989 г.) и II (1990–1993 гг.). Разрезы горнов-домниц № 13, 18, 19, вала и рва.

Fig. 7. The fortified settlement of Serny Klyuch. Excavated area I (1989) and II (1990–1993). Profile views of the metallurgical blast furnaces Nos. 13, 18, 19, rampart and ditch

Существует классификация горнов и печей Зауральского (Иткульского) очага металлургии, при разработке которой были использованы остатки восьми десятков оснований печей, обнаруженных на 18 памятниках. Подавляющее количество вскрытых сооружений представлено ямами – следами топочных камер с остатками огнеупорной футеровки и ямок от столбов. Глинобитные горны в этой системе единичны, их наличие обозначено (гора Петрогром, Думная Гора, Иткульское I, Красный Камень, Серный Ключ), но детальное описание отсутствует (Бельтикова, 1981; 2005. С. 176–177). Характеристика объектов городища Серный Ключ отчасти заполнит этот пробел.

Остатки глинобитных горнов-домниц и производственных площадок вскрыты в самых высоких местах мыса – вдоль восточного края городищенской площадки, а также в ее южной трети. Восточные объекты были выстроены в две линии в шахматном порядке параллельно скальному обрыву, по оси север – юг; южные располагались четырьмя рядами, ориентированными в широтном направлении (рис. 1). Расстояние между соседними объектами варьировало от 0.6 до 3.2 м. Руины горнов отличались от площадок своей конструкцией, отчасти формами и размерами. Первые имели вид низких “холмиков-курганов” с сечением, близким к линзовидному, вторые выглядели как уплощенные платформы. В плане обе группы объектов овальные, единично – округлые (№ 1, 13, 21) и в форме параллелограмма (№ 16). Размеры первых варьировали от 192 × 170 × 22 до 320 × 220 × 25–46 см, вторых – от 247 × 247 × 30 до 440 × 270 × 35 см.

Печи и металлообрабатывающие площадки сооружены на предварительно выровненной наклонной поверхности с перепадом высот до 40 см. Объекты, расположенные вдоль обрыва, частично возведены на скальном грунте. Для устойчивости некоторые горны помещены в мелкие (25 см) специально выкопанные углубления (№ 10) либо укреплены в основании по окружности кусками известняка (№ 1–3, 5, 19). Под большинством печей и площадок фиксировался культурный горизонт толщиной от 3 до 40 см с находками от энеолита до раннего железа, нараставший по мере спуска по склону. Под горнами № 1, 2, 5, 9, 12, 14–16, 18, 19 залегали кости животных и обломки иткульской керамики. Остатки металлургических объектов перекрывал тонкий (3–12 см) слой позднего задернованного подзола с материалами средневековья. В подзоле и суглинках вокруг горнов и площадок концентрировались разновременные материалы.

Большая часть раскопанных объектов представляла собой полифункциональные металлургические печи – сыродутные горны-домницы, предназначенные для выплавки меди и последующего разогрева металла перед отливкой изделий. Некоторые из них использовались и для производства железа. Об этом свидетельствует обнаруженная в заполнении горна № 13 – наряду с костями животных, иткульскими черепками и кусочком цветного металла – заготовка железного ножа-кинжала (рис. 5; 8, 31), а также найденные рядом с домницами изделия из черного металла (рис. 8, 28, 30–35).

Рис. 8.

Городище Серный Ключ. Раскопы I (1989 г.) и II (1990–1993 гг.). Изделия из металлов, отходы литейного производства, иткульская посуда: 1–23, 26, 27, 29 – цветной металл (медь, бронза); 24, 25 – медь и производственная керамика; 28, 30–35 – железо; 36–40 – керамика (36, 37 – сосуды “смешанного типа”; 38–40 – сосуды “первого типа”) (1–11, 13–22, 24–26, 28–31, 33–41 – ранний железный век; 12, 23, 27, 32 – эпоха железа).

Fig. 8. The fortified settlement of Serny Klyuch. Excavated areas I (1989) and II (1990–1993). Metal products, foundry waste, pottery of the Itkul culture

Горны-домницы реконструируются как глинобитные наземные куполовидные сооружения, овальной и округлой в основании формы, высотой не более 1 м, с топочными камерами, перекрытыми глиняными сводами (ср.: Берс, 1963. С. 97–98, 104. Рис. 22; 24; Бельтикова, 2005. С. 176–177). Судя по кускам обмазки, стенки и перекрытия печей снаружи были заглажены. На обмазке объектов № 1, 2 и 21 сохранились отпечатки плах и жердей, на других – отпечатки пальцев мастеров. Рядом с горнами № 1, 4, 6, 20 и в их заполнении расчищены обломки обугленных плах и жердей, что предполагает использование дерева в качестве каркаса при постройке этих объектов. Часть обломков прокаленной глиняной обмазки, отличавшихся цветностью (оттенки желтого) и меньшей плотностью, находилась за пределами разрушенных домниц. Реальные размеры печей № 1, 5, 9, 11, 12, 14, 15, 18, 19 варьировали от 170 × 100 до 260 × 200 см. Параметры остальных сооружений были также меньше их развалов. Основание (футеровка) топочной камеры и всей печи было сложено из глины с примесью золы и других добавок, но не песка. Это так называемая пепельная масса (Берс, 1963. С. 104). В футеровке домницы № 20 прослеживались куски бересты. Толщина стенок сооружений достигала от 10–14 (№ 19) до 20–40 (№ 1, 3, 6, 18 и др.) см, мощность футеровки-пода составляла 13–25 см, сохранившихся остатков перекрытия-купола – 5–18 см. Размеры топочных камер варьировали от 135 × × 130 (№ 16) до 230 × 140 (№ 2) см. Обмазка горнов, особенно пода, отличалась большой твердостью и была сильно прокалена. Ярко-красный, красно-кирпичный, красно-оранжевый и красно-желтый цвет обмазки стенок печей резко контрастировал с серо-бордовой и серовато-красной футеровкой топочной камеры, не говоря уже о светло-серых и темно-серых с зеленоватым оттенком углистых супесях и желтой глиняной “крошке”, заполнявших домницы. На дне каждой камеры была оборудована округлая чаша или яма, которая являлась местом плавки металла и металлоприемником. Некоторые глинобитные чаши выложены либо оконтурены камнями, в том числе уплощенными (горны № 1–4, 6, 10, 11, 13, 16). Самые глубокие ямы прорезали футеровку и заходили в скальный грунт. Две из них (горны № 10, 19) были перекрыты плитками известняка. В эти углубления помещали шихту (смесь толченой руды, древесного угля, дробленых костей – флюсов) или тигли с шихтой. Топочные камеры и углубления были заполнены серыми и черными золисто-углистыми отложениями с включениями мелких костей животных. В двух объектах (горны № 12, 18) обнаружены капли меди, еще в двух – кусочек меди (№ 13) и слиток цветного металла (№ 19), в трех (№ 11, 13, 18) – обломки иткульских сосудов. Топочное отверстие находилось в основании стенок домницы и прослеживалось в виде разъема шириной 25–50 см (горны № 2, 3, 6, 13, 18). Во время работы в него вставляли глиняное сопло для нагнетания воздуха в печь, а сам проем замазывался. После выплавки или разогрева металла эта временная “заслонка” разбивалась. Сохранились куски глиняной обмазки с округлыми отверстиями для помещения сопел (печь № 2). Воздуходувные меха, соединявшиеся с соплами, ставили снаружи печи на поверхности земли. “Древние металлурги строили свои плавильные печи на скальном грунте, избавляясь от излишней влажности почвы. Этим и объясняется расположение древних металлургических печей на вершинах гор. Толстая промазка подов печей препятствовала проникновению влаги из почвы, а устройство воздуходувных ходов в печах обеспечивало сухость шихты” (Берс, 1963. С. 100, 101). Кроме того, расположение горнов на высоких, сильно продуваемых с разных сторон местах способствовало созданию хорошей естественной тяги при выплавке меди (Берс, 1963. С. 96). Более детально этот процесс и конструкции других типов иткульских печей охарактеризованы Е.М. Берс (Берс, 1963. С. 96–106) и Г.В. Бельтиковой (Бельтикова, 1981; 1986. С. 67, 68, 76, 77; 1988; 2005. С. 176, 177; Бельтикова, Стоянов, 1984).

Производственные площадки (№ 7, 12, 21) располагались между горнами и представляли собой платформы, сооруженные из огнеупорной глиняно-золистой массы, в том числе с прослойками бересты (№ 21). На подиумах фиксировались чашевидные углубления размерами в плане 70 × 70, 90 × 55, 110 × 67 см, глубиной 15–25 см. На площадках разогревали металл и литейные формы, производили кузнечную обработку изделий и другие операции. Почва под площадками прокалена. Возможно, над ними сооружались легкие навесы на столбах. Подобный овальный объект с округлым углублением в центре исследован на иткульском Зотинском III городище (Борзунов, 2018. С. 72. Рис. 3, II).

Для расплавки цветного металла также использовались примыкавшие к домницам № 1, 2, 6, 7, 11, 12, 14 либо расположенные неподалеку от них подсобные ямы, углубленные очаги и наземные кострища. Углубления – линзовидного и подтрапециевидного сечения, выкопаны с уровня древней поверхности. Самые глубокие из них заходили в скальный грунт. Объекты – овальные и округлые в плане, размерами от 0.65 × 0.5 до 1.4 × × 1.0 м, глубиной 10–35 см. Заполнены наслоениями прокаленного суглинка с включениями золы, углей, мелко толченых костей и остатков медеплавильного производства. Рядом с ними найдены осколки глиняных тиглей, шлаки, сломанные изделия из цветных металлов, обломки иткульской посуды и остеологические материалы.

Производственно-жилые постройки – округлого и овального плана, каркасно-столбовой конструкции. Две из них имели центральную часть размерами 230 × 170 и 340 × 160–180 см, выкопанную в скальном грунте на глубину до 30–40 см, заполненную темно-серой углистой и красной прокаленной очажной супесью (уч. В/3, Ж–З/3). Еще один наземный сильно разрушенный объект, открытый между печами № 10, 12 и 20, представлен большим (190 × 90–130 × 10–25 см) грушевидного плана очагом с углубленной и сильно прокаленной восточной частью размерами 130 × × 85 см (уч. 3/4). Помимо иткульской керамики с двумя последними постройками связаны находки трех медных наконечников стрел, две части сломанного при отливке древовидного идола, заготовка ножа (?), капель меди, кусочка цветного металла, медных шлаков, железного ножа, восьми обломков глиняных ладьеобразных тиглей, пяти сложенных вместе каменных тальковых грузил от рыболовной сети, а также нескольких кружков с отверстием в центре, выточенных из черепков с иткульским орнаментом.

Оборонительная система. Раскопки южного и центрального участков фортификаций на протяжении 26 м (рис. 1; 5) и последующий анализ стратиграфии вала (рис. 7) выявили два периода функционирования защитных систем: иткульский начала эпохи железа и средневековый петрогромский. Ров имел ширину 3–4 м на поверхности, глубину 0.5–0.8 м. В древности был выкопан в материковом скальном грунте. Сейчас перекрыт гумусом и дерном, заполнен темно-серым суглинком со щебнем и крайне малым количеством археологических материалов. Канава в разрезе переходная от сегментовидной к трапециевидной, шириной в верхней части 2.3–2.7 м, в нижней – 1.1 м, глубиной 0.55–0.75 м.

Вал каменистый, многослойный, слегка расплывшийся, в разрезе сегментовидный, с наклонным основанием и более крутой внешней полой. Насыпан поверх древнего культурного горизонта мощностью 20–45 см с остатками гамаюнских и ранних иткульских объектов, а также с материалами абашевской культуры и единичными энеолитическими липчинскими и аятскими черепками. Сложен напластованиями серых углистых и красноватых прокаленных суглинков с большим количеством щебня. Ширина вала – 3.4–4 м, высота со стороны площадки – от 0.5 до 1 м. Нижняя насыпь раннего железного века образована выкидом из рва и культурными напластованиями с материалами энеолита, эпохи бронзы и раннего железного века, снятыми с городищенской площадки. Ширина насыпи на разных участках составляла от 2.3 до 3.5 м, высота – 0.3–0.8 м. Средневековой посуды в нижних слоях вала не зафиксировано. Малая высота вала и небольшая глубина рва компенсировались расположением фортификаций на крутом склоне. На раскопанных участках перепад высот между дном рва и вершиной вала составлял 2.8–3.2 м, на невскрытых северных – не менее 3.5 м.

Вал не являлся самостоятельным элементом оборонительной системы. Основой ее была бревенчатая защитная стена, укрепленная в основании камнями, щебнем и суглинком – остатками раннего культурного горизонта. Следами стены являлась полоса яркого прокаленного суглинка шириной 1.2–1.5 м, вытянутая вдоль оси вала с небольшим смещением в напольную сторону. Посредине ее фиксировались узкие полосы темно-серой супеси и ряды обугленных бревен (рис. 5; 7). Судя по расположению последних и ширине насыпи, стена могла быть как однорядной, так и двухрядной. Во втором случае более высокая напольная сторона стены, собственно защитная, была сложена из горизонтально уложенных друг на друга бревен, по-видимому, сосновых, диаметром 20–30 см, укрепленных вертикальными кольями. Такая же, но более низкая вертикальная бревенчатая кладка с внутренней стороны, служила опорой помоста из жердей и колотых плах, который предназначался для наблюдателей и стрелков. Пространство между двумя параллельными рядами бревен, шириной ок. 1–1.5 м, было засыпано щебнем. Такие оборонительные системы характерны для иткульских городищ. При варианте одинарной стены помост конструировался из жердей и низких чурбаков.

Проход на городищенскую площадку, скорее всего, находился в самой высокой точке оборонительной системы, на уч. Л/5–6.

Материалы городища РЖВ I. Вещевой комплекс этого периода будет проанализирован в отдельной статье. Всего на памятнике найдено не менее 53 артефактов и отходов производства из цветного металла, а также как минимум 7 предметов из железа, связанных с иткульским металлургическим центром. В данной публикации перечислены основные категории металлического инвентаря (рис. 8). Среди них выделю характерные для иткульских памятников изделия из цветного металла, в основном сломанные и с дефектами литья, а также остатки их производства: трехгранные и трехлопастные наконечники стрел, плоского двухголового “древовидного” идола, обломки клинков двух ножей, котла(?), заготовку ножа(?), четырехгранные и круглого сечения шилья, скобы для ремонта керамики, круглые “заклепки”, в том числе на обломке производственного сосуда, массивный литник, отрубленный при производстве наконечника копья, обрезки листовой меди, слиток цветного металла (рис. 8, 1–27, 29), а также железные ножи, две “заклепки”, четырехгранное шило и заготовку ножа-кинжала (рис. 8, 28, 30–35). Ножи из черного металла находят аналогии среди материалов иткульских поселений Малый Вишневый остров, Палкинское левобережное (поздний этап), городищ Красный Камень (Зотинское I), Зотинское III, Иткульское I, металлургического центра на горе Петрогром (Берс, 1963. C. 77. Рис. 19, 6; 1986. С. 77. Рис. 4, 16; 1988. С. 114. Рис. 6, 17–19; Борзунов, 1981. Рис. 2, 2; 2018. С. 73. Рис. 4, 4, 9–11), железные “заклепки” – в находках с Зотинского III городища (Борзунов, 2018. С. 73. Рис. 3, 18, 21, 22).

К иткульскому комплексу относятся обломки глиняных сопел и ладьевидных тиглей, литейных форм из каменного талька, часть каменных молотов, отбойников, абразивов, скобелей и скребел, костяных наконечников стрел, лопаток-мотыжек, проколок, а также керамических кружков с отверстиями в центре. Последние обычно называют пряслицами, но их большое количество в уральской тайге явно не связано с ткачеством. Е.М. Берс и Г.В. Бельтикова считали такие изделия, включая найденные в основании иткульских горнов и производственных площадок, частью воздуходувных мехов и предметами магического обряда, связанного с плавкой металлов (Бельтикова, 1986. С. 75; 1988. С. 107; Сериков, 2005. С. 96). Ю.Б. Сериков определяет такие керамические и каменные диски маховичками, надевавшимися на деревянные стержни. Вместе с каменными подпятниками, дощечкой с лунками и небольшим луком они входили в состав устройств для добывания огня (Сериков, 2005).

Иткульская керамика включает 522 обломка шеек и более 646 фрагментов других частей емкостей, относящихся к нескольким сотням сосудов. Она представлена тремя группами. Первая (836 фр.) – круглодонные горшечные сосуды так называемого первого типа, с прямыми высокими и дуговидными отогнутыми наружу шейками, выпуклыми плечиками и стенками, резко зауженной придонной частью, орнаментированными гребенчатыми штампами (рис. 8, 38–40). Вторая группа (49 фр.) – сосуды “смешанного типа” – аналогичных форм, сочетающие иткульские гребенчатые декоры с типично гамаюнскими поясками одинарных и двухрядных в шахматном порядке ямок (рис. 8, 36, 37) (ср.: Бельтикова, 1977. С. 120–125. Рис. 1; 2; Борзунов, 2019. С. 132–135. Рис. 2). Обе они рассматриваются как “столовая посуда”. Третью группу (283 фр.) составляют производственные емкости – большие толстостенные слабопрофилированные емкости без орнамента, в том числе отремонтированные медными скобками (рис. 8, 25) либо с характерными выступами для захвата их кузнечными щипцами.

Инокультурные типы посуды РЖВ I. Среди керамики, отчасти синхронной иткульской, выделяются, как минимум, два сосуда с мелкогребенчатым и ямочным орнаментом исетской культуры лесного Зауралья IX/VIII–IV вв. до н.э. Последняя сформировалась в результате взаимодействия пришлых с севера гамаюнских коллективов с местными зауральскими и притобольскими бархатовскими общинами, входившими в состав меховско-ирменской историко-культурной общности (ср.: Борзунов, 2019. С. 136–138. Рис. 3; Борзунов, Корочкова, Стефанов, 2021. С. 413. Рис. 7, 1–17).

Небольшая группа (67 фр.) керамики принадлежит носителям гороховской культуры VI/V–III/II вв. до н.э. Притоболья (Ковригин, 1998; Кузьминых, 2007). Это круглодонные горшковидные емкости с плоскими венчиками, высокой прямой утолщенной шейкой и выпуклыми плечиками, украшенными частыми узкими наклонными насечками и резной горизонтальной елочкой. Производство такой посуды в горно-лесном Зауралье и на северо-востоке Башкирии связано с переселениями на запад части общин Притоболья под давлением продвигавшихся из Ишимо-Иртышской лесостепи скотоводческих саргатских племен, древних предков венгров.

Особенностью зауральской посуды, включая иткульскую, исетскую, гамаюнскую и гороховскую, является примесь к глине толченого талька.

Остеологический комплекс проанализирован сотрудниками Института экологии растений и животных УрО РАН П.А. Косинцевым и А.Н. Петровым. Предварительные итоги его опубликованы (Косинцев, 1988. С. 33, 35; Петров, 2003). В коллекцию входит 7072 определимых кости от 164 особей. Все остатки связаны с деятельностью человека. Кости сильно раздроблены, целых всего 4.5%; около 8% имеют следы строгания и рубки либо являются артефактами. Доминируют кости диких копытных (73.5%), домашних – ок. четверти (25%). Из диких видов преобладают кости косули (49% от общего комплекса) и лося (22%). Мало или крайне мало остатков северного оленя (2.5%), бобра, зайца-беляка, волка, лисицы, бурого медведя, выдры, соболя и других куньих. Явно преобладают кости мясных, а не пушных животных. В популяции косули чаще встречались кости взрослых животных (76.2%), тогда как старых и молодых было поровну – около 11.9%. По соотношению остатков копытных данное собрание наиболее близко показателям позднеголоценовой фауны южной части Среднего Урала, в том числе островной, Красноуфимской лесостепи бассейна среднего течения Уфы, окруженной темнохвойной тайгой с примесью широколиственных пород. Доля особей диких животных на Серном Ключе (123 единицы, или 75%) более соответствует показателям коллекций с гамаюнских и гамаюно-иткульских памятников горно-лесного Зауралья (60.5 и 60.2%), чем с иткульских (около 53%) (см.: Борзунов, 1992. С. 82–84. Табл. 2). Среди домашних видов на городище больше всего остатков лошади (22.2% – от всей остеологической коллекции) и очень мало костей коровы (2.5%). Собака представлена 13 костями от одной особи. На иткульских, гамаюно-иткульских и гамаюнских поселениях особи лошади составляли от 49.6 до 53.2% домашних животных (Борзунов, 1992. С. 84).

На специфику остеологического комплекса Серного Ключа повлиял не только географический фактор – расположение в глубине уральской тайги, но и два других обстоятельства. Первое: комплекс формировался в течение долгого времени – от энеолита до средневековья. Второе и более важное: по мнению П.А. Косинцева, состав остеологических коллекций на иткульских городищах не совсем точно отражает хозяйственную деятельность проживавших в них кланов металлургов. И не только потому, что на поселения приносили уже разделанные туши животных без черепов и крупных костей. Дело в том, что металлургическое производство было сезонным и приурочено к теплому времени года. Оно отнимало большую часть времени жителей укрепления. С учетом этого, по всей видимости, часть пищевых продуктов горнякам, металлургам и кузнецам могли поставлять общины охотников-рыболовов-скотоводов иткульской, гамаюнской, исетской и других культур, обитавшие в окрестных лесах и зауральской лесостепи. Не случайно, что обменными операциями с цветным металлом занимались не сами иткульские металлурги, а исетские коллективы (Борзунов, 2019. С. 137). Хотя это не исключало периодическую охоту и ловлю рыбы обитателями городищ, на что указывают находки на Серном Ключе и других иткульских поселениях небольшого количества костяных наконечников стрел (медные были явно боевые), костяных гарпунов и каменных грузил от сетей.

Основные итоги. Некоторое время иткульское поселение в урочище Серный Ключ было неукрепленным: под валом и в его нижних слоях найдены иткульская керамика, кости животных, глиняные тигли и другие артефакты. Защитная система из бревенчатой стены и напольного рва была построена в то время, когда уже функционировали первые металлургические комплексы и производственно-жилые объекты. Судя по наличию на скале двух поселений металлургов, абашевского и иткульского, источник медной руды находился неподалеку. Горны возводились и использовались не одновременно, они разрушались и постепенно сменяли друг друга. Самые ранние из них появились в северо-восточном углу поселения. Из-за дефицита удобных мест для размещения домницы № 2 была насыпана платформа‑ступенька из щебня и суглинка. Затем объекты металлургии стали сооружаться вдоль восточного края городища и в его южной части. Горны возводились на самых высоких и ровных площадках. При этом на этих местах открыты остатки только трех производственно-жилых помещений (уч. В/3, Ж–З/3, З/4). Остальные “дома”, вероятно, находились на низких, пока не раскопанных участках, мало пригодных для размещения домниц. Обычных жилищ на иткульских городищах не выявлено.

Анализируемое укрепление является самым восточным и стационарно исследованным центром в Зауральском (Иткульском) очаге цветной металлургии (см.: Бельтикова, 2005. Рис. 1; Борзунов, 2019. Рис. 1; Борзунов, Корочкова, Стефанов, 2021. Рис. 1). Раскопки на нем выявили следы сезонного производства цветного металла полного цикла – от выплавки меди до отливки и кузнечной обработки изделий. Здесь же исследовано самое большое количество глинобитных горнов, открытых в уральской тайге. Типологически эти объекты близки домнице с каменной плавильной чашей, обнаруженной на городище V–IV вв. до н.э. Красный Камень на р. Багаряк. Каркасом ее глинобитных стенок толщиной 15–20 см были неошкуренные березовые жерди, расставленные вертикально по кольцу, в том числе в шахматном порядке (Борзунов, 1981. С. 113, 116. Рис. 1, б, в). В горнах Серного Ключа такого не зафиксировано. По наблюдениям Г.В. Бельтиковой, в металлургических объектах № 20 и 21 невысокие березовые колышки только поддерживали камни, оконтуривавшие плавильные ямы-чаши. Остатки домниц Серного Ключа более сходны с развалами горнов Зотинского III городища IV–II вв. до н.э. (Борзунов, 1981. С. 112, 113, 116. Рис. 1; 2018. С. 66, 71–74; Рис. 3; 5). Несколько иткульских печей с глинобитным основанием исследовано на горе Петрогром, городищах Иткульском I и Думная Гора. В последнем случае основой стен печей служил деревянный каркас, обмазанный с обеих сторон глиной (Бельтикова, 1981. С. 124, 125; 1986. С. 67, 68; Бельтикова, Стоянов, 1984. С. 139).

На городищах Серный Ключ и Зотинском III найдена глиняная производственная посуда, а главное – следы плавки железа и изготовления предметов из черного металла (железные шлаки, ножи, шилья, “заклепки”). Такая же керамика собрана при раскопках городищ Иткульского I (Большого) и на горе Думной, а железные изделия либо их полуфабрикаты, крицы и характерные рудно-шлаковые остатки зафиксированы на иткульских городищах Иртяшское I, Красный Камень, Второе Катайское, Иткульское I, Большегорское, Шайдурихинское, поселениях Коптяки 5, 6, Верхняя Макуша, Палкинское левобережное, Малый Вишневый и в металлургическом центре на горе Петрогром (Берс, 1963. С. 75, 77, 78. Рис. 19, 6; Борзунов, 1981. С. 116, 117. Рис. 1, 116; 2, 2; 1992. С. 69. Рис. 8; Бельтикова, 1986. С. 77; 1988. С. 114. Рис. 6, 17–19; 2005. С. 168, 185, 181. Табл. 6). Эти находки свидетельствуют о зарождении собственного производства черного металла в уральской тайге скорее всего в V–IV вв. до н.э. Памятники с находками железных изделий составляют позднюю группу иткульских поселений, датирующуюся V–II вв. до н.э. Наиболее вероятными коллективами, у которых мастера Зауралья могли заимствовать приемы черной металлургии полного цикла, являлись металлурги Прикамья и бассейна Белой ананьинской культурно-исторической области. На второй фазе развития ананьинского металлургического очага (конец VI–IV вв. до н.э.) они поддерживали тесные контакты с зауральским населением и, вероятно, получали от него основную массу “чернового металла” (Кузьминых, 1977. С. 16, 17; 1983. С. 178, 179).

Металлургический центр в урочище Серный Ключ был основан на руинах гамаюнского селища VIII–VI вв. до н.э. Наличие на городище иткульских сосудов “смешанного типа” свидетельствует о прямых контактах местных металлургов с северными пришельцами, точнее, о включении представителей последних, вероятно, женщин, в состав населения иткульского поселка ок. VI/V вв. до н.э. Датирующими артефактами на городище являются медные (определение сотрудника Института археологии РАН С.В. Кузьминых) трехгранные и трехлопастные втульчатые наконечники стрел. Они соответствуют иткульским типам БС-8, 12 (рис. 8, 1–3), 10 (рис. 8, 4, 5), 16, 26 (рис. 8, 6–9) (Бельтикова, 1982. С. 69, 71, 73. Табл. 1. Рис. 1, 4–25, 29–31, 33, 34, 36–56, 68–72), ананьинским аналогам конечных типологических разрядов С-34, 36, 41, 50 и 96 (Кузьминых, 1983. С. 107–110, 114. Табл. XLII; XLIV, 11–72; XLV, 1–83; XLVI, 1–9, 66–85; XLVII, 1–17; XLVIII, 7–10), а также савроматским типам VI-А, VI-Б, 6г, IX, В и прохоровским сарматским VI-А, VI-Б, XVIII и XIX (Смирнов, Петренко, 1963. Табл. 12, 86, 88; Мошкова, 1963. Табл. 14; 16). Наиболее ранние их типы зафиксированы в степях Волго-Уралья и в лесном Волго-Камье в VI–V вв. до н.э., поздние – в IV–III вв. до н.э. Зауральские иткульские и приуральские ананьинские изделия были скопированы со “скифо-савромато-сарматских” образцов, распространенных в VI–IV вв. до н.э. в евразийских степях. При этом иткульские медные наконечники стрел являлись главным экспортным оружием Зауралья. На второй фазе развития ананьинского очага на камских памятниках появляются наконечники стрел типов С-16–20, 44, 46, 52 и 54, “характерные для лесов к востоку от Урала” (Кузьминых, 1983. С. 179, 180).

По медным наконечникам стрел диапазон функционирования иткульского металлургического центра Серный Ключ предварительно определен IV–II вв. до н.э. (Бельтикова, 2005. Рис. 6), но скорее всего он соответствует VI/V–III/II вв. до н.э. Этому не противоречат и находки гороховских сосудов.

Работа выполнена в рамках государственного задания Минобрнауки РФ, тема № FEUZ-2020-0056.