Российская археология, 2022, № 4, стр. 90-95

Вопрос о хозяйственной специализации поселений салтово-маяцкой культуры, расположенных в разных регионах ее распространения, остается одним из актуальных для решения проблемы экономической географии Хазарии (Калинина, 2010. С. 33–35). Несмотря на то что административный аппарат этого государственного образования был развит чрезвычайно слабо, совершенно не исключено, что столичные чиновники пытались не только регламентировать процесс сбора дани, но и определять приоритеты хозяйственных отраслей (Красильников, 2016. С. 113). Определение археологической источниковой базы – залог успеха для решения проблемы хозяйственной специализации. Наиболее подробно эта база рассматривалась для территорий степного Подонцовья К.И. Красильниковым (Красильников, 2012. С. 32–41). Исследователю удалось выделить так называемые амбары, представляющие собой скопление хозяйственных ям общей площадью не менее 30 м², заполненных фуражными злаковыми культурами (Красильников, 2016. С. 113, 114). Именно они рассматривались в качестве археологического индикатора хозяйственной специализации этого региона (Красильников, 2012. С. 36).

Исходя из открытия нескольких десятков гончарных печей по производству амфорной винной тары, традиционно считается, что Крымский полуостров в составе Хазарии играл роль своеобразной винодельни. Помимо печей, важнейшим археологическим источником являются многочисленные находки стационарных скальных тарапанов для давления винограда и других приспособлений, свидетельствующих о промышленном производстве вина (Ганцев, 2021б; 2021в). Отметим, однако, что все они, исходя из географических и природно-климатических условий, характерны для территорий юго-западной Таврики, региона распространения провинциально-византийской культуры полуострова, отличной от салтово-маяцкой. Интересной категорией археологических источников являются и виноградные ножи, обнаруженные так же в основном в юго-западной и южной части полуострова (Ганцев, 2021а).

Если в юго-восточном Крыму гончарные печи промышленного масштаба, единичные находки виноградных ножей и переносных каменных тарапанов известны, то на территории Керченского полуострова все эти археологические источники пока не найдены. Более того, основной хозяйственной деятельностью населения, на основании традиционной источниковой базы (сельскохозяйственные орудия труда, кости домашних животных), считаются земледелие и сезонное скотоводство (Пономарев, 2012). При этом картографирование известных на сегодняшний день салтово-маяцких поселений Керченского полуострова позволяет говорить о тяготении их к Боспору и пролегавшим по Керченскому проливу и Азовскому морю морским торговым коммуникациям (Зинько, Пономарев, 2005б; Пономарев, 2014).

На наш взгляд, пополнить источниковую базу для решения вопроса хозяйственной направленности салтово-маяцких поселений Керченского полуострова позволяют многолетние масштабные раскопки поселения Белинское, расположенного в северо-западной части Керченского полуострова на месте одноименного античного городища. Само салтово-маяцкое поселение находилось в восточной части плато на выступающем в сторону Аджиэльской балки возвышающимся мысу, который резко обрывается с восточной, юго-восточной и южной сторон.

В ходе работ, было зафиксировано 33 хозяйственные ямы, содержавшие находки, характерные для салтово-маяцкой культуры Крыма. Почти все они, за исключением находок последних двух лет, уже рассматривались в литературе (Майко, Зубарев, Ярцев, 2016; Зубарев, Ярцев, Бутовский, 2021). На основании существующих разработок (Майко, 2004. С. 101–103; Нидзельницкая, Кулаков, 2013. С. 15) была предложена типология данных археологических объектов для всех периодов существования этого долговременного городища. Все объекты четко делятся на две подгруппы. Первую составляют пифосные ямы (16), сосредоточенные в северо-западном углу раскопа Восточный возле водостока. Вторую подгруппу составляют ямы, впущенные на участке раскопа Восточный в зольник ранневизантийского времени (13) и расположенные на территории античного некрополя (4). На участке раскопа Восточный за исключением одной ямы, расположенной в юго-восточном углу раскопа на краю обрыва, все остальные расположены достаточно компактно к северо-западу и западу от двукамерной постройки с каменным основанием стен (рис. 1). Подобное расположение ям отмечено и в открытой части раскопа возле аналогичного каменного дома (рис. 2).

Рис. 1.

Салтовское поселение Белинское. Месторасположение хозяйственных ям и ям с целыми сосудами на раскопе Восточный.

Fig. 1. The Saltovo settlement of Belinskoye. The location of household pits and pits with whole vessels at Vostochny excavation site

Рис. 2.

Салтовское поселение Белинское. Месторасположение хозяйственных ям и ямы с целыми сосудами на участке античного некрополя.

Fig. 2. The Saltovo settlement of Belinskoye. The location of household pits and а pit with whole vessels on the site of ancient necropolis

Такая же ситуация отмечена и на хорошо раскопанном салтовском поселении Артезиан, расположенном в прямой видимости от Белинского. Здесь зафиксированное скопление хозяйственных ям было связано с двухкамерной постройкой и составляло с ней единый жилищно-хозяйственный комплекс (Винокуров, Пономарев, 2022. С. 75, 76). Близкий по структуре жилищно-хозяйственный комплекс на территории Керченского полуострова исследован на поселении Героевка‑2. Он так же состоял из дома-пятистенки и хозяйственных построек, окруженных каменной оградой, внутри которой располагались хозяйственные ямы (Зинько, Пономарев, 2005а. С. 241–244. Рис. 11 ; 15).

Из всех хозяйственных ям поселения Белинское выделяются три объекта, а именно хозяйственные ямы № 116, 120, зафиксированные на раскопе Восточный и яма № 8, обнаруженная на территории античного некрополя. Несмотря на то что ямы 116 и 120 уже упоминались в литературе (Майко, Зубарев, Ярцев, 2016), коротко напомним их основные характеристики.

Яма № 116 (рис. 3, 1), округлая в плане и колоколовидная в разрезе, была исследована в 2013–2014 г. Объект был выявлен на глубине 0.4 м от дневной поверхности в слое золы и впущен с более высокого уровня между двух ям позднеантичного времени. Горловина ямы № 116 была специально обозначена камнями, образующими окружность. Диаметр горловины – 0.7, диаметр дна – 1.1, глубина – 1.2 м. Заполнение ямы в верхнем уровне состояло из рыхлого золистого грунта. В этом слое зафиксирована поставленная вертикально амфора причерноморского типа с запечатанным глиной горлом и жидкостью темного цвета внутри (рис. 3, 2). Ее горловина располагалась на уровне выявленной горловины ямы. Небольшое количество фрагментированной керамики, отмеченное в слое, хронологически предшествует данной амфоре. Синхронных ей находок нет. Аналогичная совершенно целая амфора была зафиксирована и в нижнем горизонте ямы (рис. 3, 3). По структуре и наличию фрагментированного материала предшествующего времени он аналогичен вышележащему. Таким образом, и верхний, и нижний горизонты заполнения объекта формировались единовременно.

Рис. 3.

Салтовское поселение Белинское. Ямы с целыми сосудами: 1–3 – яма 116; 4, 5 – яма 120; 6–9 – яма 8.

Fig. 3. The Saltovo settlement of Belinskoye. Pits with whole vessels: 1–3 – pit 116; 4, 5 – pit 120; 6–9 – pit 8

Яма 120 (рис. 3, 4) так же округлая в плане, колоковидная в разрезе была исследована в 2013 г. Выявлена на глубине 0.5 м от дневной поверхности в слое темно-серого суглинка. Горловина так же была обозначена поставленными вертикально необработанными плоскими камнями желтого ракушечника и белого известняка. Объект частично перекрывает подход к яме позднеантичного времени, скальное дно которой на юго-восточном участке стало дном ямы № 120. Размеры горловины – 0.55–0.8, дна – 0.8–1.1, глубина – 1.5 м. Грунт заполнения ямы однороден – зола с большим содержанием древесного угля, раковин мидий, азовской ракушки и горелого ракушечника. Встречаются кусочки мела. Материал со дна представлен развалом средневековой фляги крымского производства (рис. 3, 5). На одной из стенок фляги сохранилось граффити в виде пересекающихся линий. Сильно фрагментированный материал из заполнения не синхронен салтовскому сосуду, синхронный материал отсутствует.

Среди ям, зафиксированных на участке античного некрополя, типологически близок вышеописанным объект № 8 (рис. 3, 6). Ямное пятно выявлено в 2021 г. после разбора небольшого каменного завала вблизи стены каменного дома. Форма ямы в плане приближается к овальной. Размер горловины по уровню материка составляет 0.8 × 0.7, дна – 0.7 × 0.6, глубина – 0.3 м. Дно ровное. Яма сужается книзу, южная стенка ямы более пологая, чем северная. Грунт заполнения – желто-коричневый суглинок с незначительной примесью золы. На дне ямы находились две абсолютно целые амфоры “причерноморского” типа, лежавшие на боку (рис. 3, 7–9). Их горловины так же находились на уровне горловины ямы. Сохранность сосудов свидетельствует о том, что к моменту засыпки ямы они были полностью заполнены жидкостью и запечатаны. Никаких других археологических находок зафиксировано не было. Помимо этого, во всех трех описанных ямах никаких остатков зерновых культур, следов обмазки стенок ям известковым раствором, скопления костей животных зафиксировано не было.

Таким образом, перед нами три объекта, которые сложно рассматривать в качестве хозяйственных ям утилитарного назначения. Учитывая простейшую технологию производства вина, не исключено, что эти ямы, засыпанные сразу после установки туда сосудов, служили для процеживания осадков и отстаивания молодого вина в течение необходимого времени. Трудно предположить использование этих объектов в виде винных погребов для хранения привезенного готового вина: доступ к сосудам, ввиду их полной засыпки, был затруднен. Вместе с тем малочисленность этих объектов, их расположенность вместе с другими хозяйственными ямами на подворье позволяют предположить не промышленный, а домашний характер производства вина жителями салтово-маяцких поселений Керченского полуострова. Не исключено, что в хозяйственной деятельности и других салтовских поселений этого региона Таврики, в отличие от поселений юго-западного Крыма, виноделию была отведена такая же роль.

При таком подходе проанализированные объекты салтово-маяцкого поселения Белинское можно рассматривать в качестве еще одного археологического источника для выводов о занятии населения виноделием.

Работа выполнена в рамках проекта РНФ 22-28-00056 “Салтово-маяцкая культура западного и восточного Крыма. Общее и особенное”.