Журнал неорганической химии, 2022, T. 67, № 5, стр. 629-634

Влияние состава водно-диметилсульфоксидного растворителя на устойчивость комплексов кобальта(II) с глицилглицинат-ионом

В. А. Исаева a*, А. С. Молчанов b, М. В. Шишкин b, В. А. Шарнин a

a Ивановский государственный химико-технологический университет
153000 Иваново, Шереметевский пр-т, 7, Россия

b Костромской государственный университет
156005 Кострома, ул. Дзержинского, 17, Россия

* E-mail: kvol1969@gmail.com

Поступила в редакцию 02.10.2021
После доработки 19.11.2021
Принята к публикации 19.12.2021

Полный текст (PDF)

Аннотация

Методом потенциометрического титрования при температуре 298 K и ионной силе растворов 0.1 М на фоне перхлората натрия определены константы устойчивости комплексов кобальта(II) с глицилглицинат-ионом в растворителе вода–диметилсульфоксид переменного состава. Установлено, что повышение содержания в растворе диметилсульфоксида приводит к росту устойчивости глицилглицинатных комплексов кобальта(II). С использованием литературных данных проведен расчет изменения энергии Гиббса переноса иона Со2+ из воды в ее смеси с диметилсульфоксидом и дана оценка вкладов пересольватации реагентов в водно-диметилсульфоксидном растворителе в изменение энергии Гиббса реакции образования глицилглицината кобальта(II). Показано, что изменение энергии Гиббса пересольватации иона металла в водно-диметилсульфоксидном растворе противодействует росту константы равновесия реакции комплексообразования, а изменение сольватного состояния лиганда и комплексной частицы, напротив, способствует повышению устойчивости комплекса.

Ключевые слова: глицилглицинат кобальта(II), константа устойчивости, диметилсульфоксид

ВВЕДЕНИЕ

Глицилглицинат-ион (NH2CH2CONHCH2COO) образует комплексы с большинством d-металлов за счет трех потенциально возможных центров координации: азота аминогруппы, кислорода карбоксилатной группы и кислорода или азота пептидной группы. Пептидные комплексы с ионами меди(II), никеля(II), кобальта(II) и цинка(II) достаточно хорошо исследованы, это связано во многом с их важностью для бионеорганической химии [15]. Превалирующее большинство исследований проведено в водных растворах [613]. Изучение реакций комплексообразования в водно-органических средах дает предпосылки для формирования общих закономерностей влияния процессов пересольватации частиц на изменение термодинамических параметров реакций, а также может быть полезно для решения практических задач. Использование неводных и смешанных растворителей позволяет изменять растворимость комплексов, увеличивать эффективность трансдермального переноса биологически активных веществ, оптимизировать условия синтеза комплексных соединений. Трансдермальная доставка пептидов и их металлокомплексов с помощью неводных растворителей и водно-органических смесей находит применение как в фармацевтике, так и в косметологии [14, 15]. Активно ведутся исследования по разработке методик синтеза пептидных комплексов в неводных и смешанных средах [1620]. Стратегия использования неводных растворителей для решения практических задач предполагает наличие данных о свойствах и структуре комплексных частиц в этих средах.

В работах [21, 22] нами изучена устойчивость глицилглицинатных комплексов меди(II) и никеля(II) в смесях воды с этанолом, диметилсульфоксидом и ацетоном, определены константы устойчивости комплексов кобальта(II) с глицилглицинат-ионом в водно-этанольных растворах. Авторами [23] представлено значение константы устойчивости глицилглицината кобальта(II) в 20 мас. %-ном этаноле.

Цель настоящей работы – изучить влияние состава водно-диметилсульфоксидного растворителя на устойчивость комплексов кобальта(II) с глицилглицинат-ионом.

ЭКСПЕРИМЕНТАЛЬНАЯ ЧАСТЬ

Определение констант устойчивости комплексов кобальта(II) с глицилглицинат-ионом проводили методом потенциометрического титрования с использованием комбинированного электрода ЭСК-10601/7. Измерения ЭДС (Е = = ±0.1 мВ) выполняли на иономере И-160.

Внутренний раствор электрода был приготовлен на основе водно-диметилсульфоксидного растворителя соответствующего состава с целью уменьшения диффузионного потенциала на концах электролитического мостика. Измерения проводили при температуре 298 K. В ячейку помещали 50 мл водно-диметилсульфоксидного раствора, содержащего Co(ClO4)2 (2 × 10–2 моль/л), HClO4 (1 × × 10–2 моль/л) и фоновый электролит NaClO4 для создания ионной силы I = 0.1 M. Титрантом служил водно-диметилсульфоксидный раствор глицилглицината натрия (8 × 10–1 моль/л). Дозировку титранта осуществляли с помощью микрошприца весовым способом с последующим пересчетом на объем. Объем первой порции титранта был равен ~0.6 мл для создания в ячейке рН не менее 5 с целью минимизировать вероятность образования протонированных комплексов. Средний объем последующих порций титранта составлял ~0.2 мл. Титрование вели до значения рН не более 8.3.

В работе использовали гексагидрат перхлората кобальта (Sigma-Aldrich, содержание основного вещества ≥99%), глицилглицин (Sigma-Aldrich, содержание основного вещества ≥99%), гидроксид натрия (х. ч.), хлорную кислоту (х. ч.), диметилсульфоксид (ДМСО) (х. ч.) без дополнительной очистки. Перхлорат натрия марки “ч.” очищали перекристаллизацией из водного раствора. Раствор глицилглицината натрия готовили по точным навескам эквимолярных количеств глицилглицина и бескарбонатного насыщенного раствора NaOH. В работе использовали бидистиллированную воду. Для предотвращения возможного окисления Co2+/Co3+ молекулярным кислородом воду-бидистиллят деаэрировали, а титрование проводили в среде инертного газа.

ОБСУЖДЕНИЕ РЕЗУЛЬТАТОВ

Ион двухвалентного кобальта образует с анионом глицилглицина (GG) комплексы состава 1 : 1 и 1 : 2:

(1)
${\text{C}}{{{\text{о}}}^{{2 + }}} + {\text{G}}{{{\text{G}}}^{ - }}{\text{ }} \leftrightarrow {\text{ }}{{[{\text{CоGG}}]}^{ + }},\,\,\lg {{K}_{1}},$
(2)
${{[{\text{CоGG}}]}^{ + }} + {\text{G}}{{{\text{G}}}^{ - }} \leftrightarrow [{\text{CоG}}{{{\text{G}}}_{2}}],\,\,\lg {{K}_{2}}.$

Для расчета констант устойчивости комплексов по результатам потенциометрического титрования использовали программу PHMETR [24]. При расчете констант устойчивости комплексов в программе использован алгоритм итеративного поиска при заданных начальных приближениях констант минимума целевой функции:

(3)
$F = \sum\limits_{i = 1}^n {{{{\left( {{\text{p}}{{{\text{H}}}_{{{\text{расч}}}}} - {\text{p}}{{{\text{H}}}_{{{\text{эксп}}}}}} \right)}}^{2}}} {{\omega }_{i}},$
где n – число экспериментальных точек, ωi – весовой множитель, рНэксп и pHрасч – величина рН раствора, измеренная экспериментально и рассчитанная при текущих значениях lgKуст.

В расчетной схеме программы PHMETR наряду с процессами образования изучаемых комплексов учитывали протекание процессов кислотно-основного взаимодействия глицилглицина, константы равновесий которых в водно-диметилсульфоксидном растворе приведены в [25], а также реакцию автопротолиза водно-диметилсульфоксидного растворителя, константы которой взяты из работы [26]. Введение в расчетную схему реакции образования гидроксокомплекса кобальта(II) с константой равновесия для водного раствора, взятой из [27], не изменяло значение критериальной функции программы PHMETR [24] и не влияло на значения рассчитываемых констант, что свидетельствовало об отсутствии процесса гидролиза кобальта(II). Погрешность определяемых значений констант равновесных процессов комплексообразования оценивали на основе статистической обработки результатов не менее трех параллельных опытов в каждой точке составов растворителя.

Полученные нами значения констант устойчивости моно- и бис-глицилглицинатных комплексов кобальта(II) для водного раствора находятся в хорошем соответствии с литературными данными [2831].

В табл. 1 приведены логарифмы констант устойчивости моно- и бис-глицилглицинатных комплексов кобальта(II) в водно-диметилсульфоксидном растворителе переменного состава. Данные показывают, что в водно-диметилсульфоксидных смесях рост устойчивости глицилглицинатов кобальта(II) происходит в области низких концентраций ДМСО. При высоком содержании в растворе диметилсульфоксида его дальнейшее повышение не приводит к заметному изменению констант устойчивости. Схожий характер зависимости lgKуст от состава водно-диметилсульфоксидного растворителя наблюдается при комплексообразовании глицилглицинат-иона с ионами никеля(II) и меди(II) [21] (рис. 1).

Таблица 1.

Константы образования глицилглицинатных комплексов кобальта(II) в водно-диметилсульфоксидных растворах, I = 0.1 M (NaClO4), Т = 298 K

ДМСО, мол. д. 0.0 0.1 0.2 0.3 0.5 0.6
lgK1 ± 0.05 3.48 3.98 4.10 3.95 3.80 3.77
lgK2 ± 0.07 2.66 2.94 3.02 3.23 3.21 3.17
Рис. 1.

Изменение констант устойчивости моноглицилглицинатных (а) и бис-глицилглицинатных (б) комплексов d-металлов (Т = 298 K, I = 0.1 M (NaClO4)): 1 – меди(II), 2 – никеля(II), 3 – кобальта(II).

Экстремальный с максимумом вид зависимости lgKуст = ƒ(XДМСО) характерен для процессов комплексообразования ионов d-металлов с аминолигандами (аммиаком, этилендиамином [32]) и не наблюдается для процессов образования комплексов d-металлов с лигандами карбоксилатного типа, таких как ацетат- и глицинат-ионы, для которых изменение lgKуст во всей области составов водно-диметилсульфоксидного растворителя прямолинейно [21, 3335]. При сходстве химической структуры глицинат- и глицилглицинат-ионов различие в характере изменения констант устойчивости их комплексов в водно-диметилсульфоксидных смесях обусловлено разным типом координации. Анион глицина образует комплексные частицы с ионами двухвалентных d-металлов через атомы азота аминогруппы и кислорода карбоксилатной группы [36]. Анион глицилглицина образует с ионами d-металлов комплексы посредством донорных атомов азота аминогруппы и кислорода пептидной группы [10, 3741].

При сопоставлении устойчивости глицилглицинатов кобальта(II), никеля(II) [21] и меди(II) [21] можно заметить, что в водно-диметилсульфоксидных смесях соотношение констант устойчивости комплексных частиц соответствует ряду Ирвинга–Уильямса (Co2+ < Ni2+ < Cu2+). Изменение констант устойчивости глицилглицинатов этих металлов в смешанном растворителе происходит в той же последовательности: наибольший прирост lgKуст в водно-диметилсульфоксидных растворах наблюдается для комплексов меди(II), наименьший – для комплексов кобальта(II) (рис. 1).

Незначительное увеличение устойчивости глицилглицинатов кобальта(II) наблюдается также в водно-этанольных растворах [22] (рис. 2). В диапазоне составов смешанного растворителя XEtOH = 0.0–0.6 мол. д. прирост lgK1 глицилглицинатов никеля(II) [13] и меди(II) [21] составляет 2.1 и 2.5 лог. единиц соответственно, для [CоGG]+ рост устойчивости равен 1.2 лог. единицы [22].

Рис. 2.

Изменение констант устойчивости моноглицилглицинатных (1) и бис-глицилглицинатных (2) комплексов кобальта(II) (Т = 298 K, I = 0.1 M (NaClO4)) в водных растворах этанола (а) и диметилсульфоксида (б).

Анализ изменения устойчивости глицилглицината кобальта(II), исходя из сольватационного подхода [42], предполагает рассмотрение взаимосвязи изменения термодинамических характеристик реакции комплексообразования и пересольватации реагентов при переходе от воды к водно-диметилсульфоксидным смесям с использованием уравнения:

(4)
$\begin{gathered} {{\Delta }_{{{\text{tr}}}}}G_{{r1}}^{ \circ } = {{\Delta }_{{{\text{tr}}}}}G^\circ ({{[{\text{CоGG}}]}^{ + }}) - \\ --\,\,{{\Delta }_{{{\text{tr}}}}}G^\circ \left( {{\text{С}}{{{\text{о}}}^{{2 + }}}} \right)--{{\Delta }_{{{\text{tr}}}}}G^\circ ({\text{G}}{{{\text{G}}}^{ - }}). \\ \end{gathered} $

Изменение энергии Гиббса реакции образования глицилглицината кобальта(II) (${{\Delta }_{{{\text{tr}}}}}G_{{{\text{r}}1}}^{ \circ }$) при переносе из воды в водно-диметилсульфоксидный растворитель рассчитывали по уравнению:

(5)
${{\Delta }_{{{\text{tr}}}}}{{G}_{{{\text{r1}}}}} = --2.303RT\left( {\lg K_{1}^{{w + s}}--\lg K_{1}^{w}} \right),$
где ${\text{lg}}K_{1}^{w}$ – логарифм константы устойчивости [CоGG]+ в воде, ${\text{lg}}K_{1}^{{w + s}}$ – в водно-диметилсульфоксидном растворителе.

Рассчитанные по уравнению (5) значения ΔtrGr1 при I = 0.1 М использовали в уравнении (4) как стандартные величины.

Значения изменения энергии Гиббса пересольватации глицилглицинат-иона в водно-диметилсульфоксидном растворителе приведены в работе [43].

Данных об изменении энергии Гиббса пересольватации в водно-диметилульфоксидном растворителе иона Co2+ в доступной литературе нами не найдено. Однако сведения о растворимости хлорида кобальта(II) в смесях вода–ДМСО, приведенные в работе [44] для 298 K и диапазона составов водно-диметилсульфоксидного растворителя 0.0–1.0 мол. д., позволили рассчитать величины ΔG° пересольватации СоCl2 на основе уравнения:

(6)
${{\Delta }_{{{\text{tr}}}}}G^\circ = --{{2.303RT\lg {{C}_{{w + s}}}} \mathord{\left/ {\vphantom {{2.303RT\lg {{C}_{{w + s}}}} {{{C}_{w}}}}} \right. \kern-0em} {{{C}_{w}}}},$
где Cw+s и Cw – растворимость СоCl2 (моль/л) в водно-диметилсульфоксидном растворителе и в воде.

Размерность растворимости хлорида кобальта(II) моль/100 моль растворителя [44] пересчитана в единицы измерения моль/л растворителя с учетом плотности водно-диметилсульфоксидных смесей [45]. Сделать пересчет данных [44] в молярную концентрацию не представляется возможным, поэтому в уравнении (6) допускали погрешность, используя величины Cw + s и Cw в единицах измерения моль/л растворителя. Полагаем, что при делении (Cw + s/Cw) эта погрешность в значительной мере нивелируется.

С использованием значений ΔtrG°(СоCl2) и ΔG° переноса хлорид-иона из воды в водно-диметилсульфоксидный растворитель, взятых из работы [46], делением на ионные составляющие были рассчитаны значения ΔG° пересольватации иона кобальта(II) в смесях воды с ДМСО. Полученные значения изменения энергии Гиббса пересольватации Со2+ в смесях вода–ДМСО (табл. 2) сопоставимы с ΔG° переноса из воды в водно-диметилсульфоксидный растворитель ионов других двухвалентных d-металлов [47].

Таблица 2.  

Изменение энергии Гиббса пересольватации иона Co2+ в водно-диметилсульфоксидном растворителе, Т = 298 K

ДМСО, мол. д. 0.1 0.2 0.3 0.5 0.7 0.9 1.0
ΔtrG°(Co2+), кДж/моль –5.2 –14.0 –22.9 –39.1 –52.0 –63.3 –68.7

Как показывает рис. 3, значительное упрочнение сольватной оболочки иона кобальта(II) в водно-диметилсульфоксидных смесях не способствует росту устойчивости его комплекса с глицилглицинат-ионом. Согласно [42], изменение энергии Гиббса реакции комплексообразования в водно-органических растворах определяется двумя вкладами, а именно: сольватационным эффектом ионов (ΔtrG°([CоGG]+) – ΔtrG°(Со2+)) и сольватационным эффектом лиганда, в нашем случае глицилглицинат-иона (ΔtrG° (GG¯)). В области малых концентраций ДМСО рост устойчивости глицилглицината кобальта(II) обусловлен значительным ослаблением сольватного состояния лиганда при незначительной компенсации разницы в изменении ΔG° пересольватации комплексного иона и иона кобальта(II) (рис. 3).

Рис. 3.

Изменение энергии Гиббса реакции образования моноглицилглицината кобальта(II) в водно-диметилсульфоксидном растворе и пересольватации реагентов: 1 – ΔtrG°(GG), 2${{\Delta }_{{tr}}}G_{{r1}}^{^\circ }$, 3 – ΔtrG°([СоGG]+), 4 – ΔtrG°(Сo2+).

Установлено [42], что монотонный рост устойчивости комплексов во всей области составов смешанного растворителя наблюдается в тех случаях, когда увеличение содержания органического сорастворителя приводит к ослаблению сольватации лиганда, а различие в изменении сольватации центрального и комплексного ионов невелико. Такая ситуация реализуется, например, при образовании комплексов d-металлов с лигандами аминного [42] и карбоксилатного типа, в том числе с глицилглицинат-ионом, в растворителе вода–этанол [21]. В смесях с сильнокоординирующими растворителями, такими как диметилсульфоксид, изменение устойчивости комплексов с d-металлами зависит от действия двух сольватационных вкладов противоположной направленности. Ослабление сольватации лигандов способствует упрочнению их комплексов с ионами металлов, а стабилизация сольватной оболочки центрального иона в ДМСО дает противоположный вклад в смещение равновесия комплексообразования. В начальной области составов водно-диметилсульфоксидного растворителя преобладает действие первого фактора, а при более высоком содержании ДМСО – второго. Такое соотношение сольватационных вкладов реагентов обусловливает экстремальный (с максимумом) характер зависимости констант устойчивости аминных комплексов d-металлов от состава растворителя вода–ДМСО [32, 42]. Можно полагать, что для глицилглицинатов кобальта(II), никеля(II) [21] и меди(II) [21] отсутствие роста lgKуст при высоком содержании ДМСО в растворе также определяется тем, что положительный вклад в изменение устойчивости комплексной частицы от десольватации лиганда нивелируется значительным упрочнением сольватного состояния иона металла в данной области составов растворителя.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Полученные в работе данные об устойчивости глицилглицинатов кобальта(II) в водных растворах диметилсульфоксида могут быть использованы при разработке и оптимизации методик синтеза пептидных комплексов с биометаллами. Рассчитанные значения изменения энергии Гиббса пересольватации иона Co2+ в водно-диметилсульфоксидном растворителе могут быть полезны при исследовании равновесных процессов в неводных средах.

Список литературы

  1. Берлянд А., Ершов Ю., Книжник А. Общая химия. Биофизическая химия. Химия биогенных элементов. М.: Высш. школа, 2007. 560 с.

  2. Di Natale C., De Benedictis I., De Benedictis A., Marasco D. // Antibiotics. 2020. V 9. № 6. P. 337. https://doi.org/10.3390/antibiotics9060337

  3. Sun X., Sarteshnizi R.A., Boachie R.T. et al. // Foods. 2020. V. 9. № 10. P. 1402. https://doi.org/10.3390/foods9101402

  4. Solomon E.I., Szilagyi R.K., Georg S.D.B., Basumallick L. // Chem. Rev. 2004. V. 104. P. 419. https://doi.org/10.1021/cr0206317

  5. Errante F., Ledwon P., Latajka R. et al. // Front. Chem. 2020. V. 8. P. 1. https://doi.org/10.3389/fchem.2020.572923

  6. Vilhena F.S., Felcman J., Szpoganicz B., Miranda F.S. // J. Mol. Struct. 2017. V. 1127. № 5. P. 226. https://doi.org/10.1016/j.molstruc.2016.07.073

  7. Patel R.N., Singh N., Shrivastava R.P. et al. // J. Chem. Sci. 2002. V. 114. № 2. P. 115. https://doi.org/10.1007/BF02704304

  8. Martell A.E., Smith R.M. Critical Stability Constants. New York: Plenum Press, 1982. V. 5. P. 91. https://doi.org/10.1007/978-1-4615-6761-5

  9. Кочергина Л.А., Дробилова О.М. // Изв. вузов. Химия и хим. технология. 2011. Т. 54. № 6. С. 26.

  10. Горболетова Г.Г., Бычкова С.А., Фролова К.О. // Журн. физ. химии. 2020. Т. 94. № 8. С. 1167. [Gorboletova G.G., Bychkova S.A., Frolova K.O. // Russ. J. Phys. Chem. A. 2020. V. 94. № 8. P. 1549. https://doi.org/10.1134/S0036024420080099]https://doi.org/10.31857/S0044453720080099

  11. Timari S., Kallay C., Osz K. et al. // Dalton Trans. 2009. № 11. P. 1962. https://doi.org/10.1039/B816498C

  12. Горболетова Г.Г., Метлин А.А. // Журн. физ. химии. 2015. Т. 89. № 9. С. 1382. [Gorboletova G.G., Metlyn A.A. // Russ. J. Phys. Chem. A. 2015. V. 89. № 9. P. 1540. https://doi.org/10.1134/S0036024415090125]https://doi.org/10.7868/S0044453715090125

  13. Бычкова С.А., Горболетова Г.Г., Фролова К.О. // Изв. вузов. Химия и хим. технология. 2020. Т. 63. № 2. С. 21. https://doi.org/10.6060/ivkkt.20206302.6020

  14. Кузнецова Е.Г., Рыжикова В.А., Саломатина Л.А., Севастьянов В.И. // Вестн. трансплантологии и искусств. органов. 2016. Т. 18. № 2. С. 152. https://doi.org/10.15825/1995-1191-2016-2-152-162

  15. Ledwon P., Errante F., Papini A.M. et al. // Chem. Biodiversity. 2021. V. 18. e2000833. https://doi.org/10.1002/cbdv.202000833

  16. Ткачева А.Р., Шарутин В.В., Шарутина О.К., Слепухин П.А. // Журн. общей химии. 2019. Т. 89. № 9. С. 1414. [Tkacheva A.R., Sharutin V.V., Sharutina O.K., Slepukhin P.A. // Russ. J. Gen. Chem. 2019. V. 89. № 9. P. 1816. https://doi.org/10.1134/S1070363219090147]https://doi.org/10.1134/S0044460X19090142

  17. El-Shaffey H.M., Gross E.J., Hall Y.D., Ohata J. // J. Am. Chem. Soc. 2021. V. 143. № 33. P. 12974. https://doi.org/10.1021/jacs.1c06092

  18. Малинина Е.А., Авдеева В.В., Короленко С.Е. и др. // Журн. неорган. химии. 2020. Т. 65. № 9. С. 1208. [Malinina E.A., Avdeeva V.V., Korolenko S.E. et al. // Russ. J. Inorg. Chem. 2020. V. 65. № 9. Р. 1343. https://doi.org/10.1134/S0036023620090119]https://doi.org/10.31857/S0044457X20090111

  19. Kuvshinova E.M., Bykova M.A., Vershinina I.A. et al. // Russ. J. Gen. Chem. 2019. V. 89. № 4. P. 736. https://doi.org/10.1134/S1070363219040169

  20. Monger J.L., Razinkov D., Bjornsson R., Suman S.G. // Molecules. 2021. V. 26, P. 5169. https://doi.org/10.3390/molecules26175169

  21. Исаева В.А., Шарнин В.А., Граждан К.В., Кипятков К.А. // Журн. физ. химии. 2021. Т. 95. № 7. С. 1027. [Isaeva V.A., Sharnin V.A., Grazhdan K.V., Kipyatkov K.A. // Russ. J. Phys. Chem. A. 2021. V. 95. № 7. Р. 1350. https://doi.org/10.1134/S0036024421060169]https://doi.org/10.31857/S0044453721060169

  22. Исаева В.А., Молчанов А.С., Шишкин М.В. и др. // Журн. неорган. химии. 2020. Т. 65. № 4. С. 517. [Isaeva V.A., Molchanov A.S., Shishkin M.V. et al. // Russ. J. Inorg. Chem. 2020. V. 65. № 4. Р. 535. https://doi.org/10.1134/S003602360040075]https://doi.org/10.31857/S0044457X20040078

  23. Boraei A., Ahmed I. // Synth. React. Inorg. Met.-Org. Chem. 2002. V. 32. № 6. P. 981. https://doi.org/10.1081/SIM-120005616

  24. Бородин В.А., Козловский Е.В., Васильев В.П. // Журн. неорган. химии. 1986. Т. 31. № 1. С. 10.

  25. Наумов В.В., Исаева В.А., Шарнин В.А., Кузина Е.Н. // Журн. физ. химии. 2011. Т. 85. № 10. С. 1881. [Naumov V.V., Isaeva V.A., Sharnin V.A., Kuzina E.N. // Russ. J. Phys. Chem. A. 2011. V. 85. № 10. Р. 1752. https://doi.org/10.1134/S003602441110013X]

  26. Bosch E., Fonrodona G., Rafols C., Roses M. // Anal. Chim. Acta. 1997. V. 349. № 1-3. P. 367. https://doi.org/10.1016/S0003-2670(97)00191-8

  27. Bolzan J.A., Arvia A.J. // Electrochim. Acta. 1962. V. 7. № 5. P. 589. https://doi.org/10.1016/0013-4686(62)85009-9

  28. Паладе Д.М., Ганнова Ю.Н. // Коорд. химия. 2003. Т. 29. № 2. С. 113. [Palade D.M., Gannova Yu.N. // Russ. J. Coord. Chem. 2003. V. 29. № 2. P. 106.]

  29. Harris W.R., Martell A.E. // J. Am. Chem. Soc. 1977. V. 99. № 20. P. 6746. https://doi.org/10.1021/ja00462a044

  30. Biester J., Ruoff P. // J. Am. Chem. Soc. 1959. V. 81. № 24. P. 6517. https://doi.org/10.1021/ja01533a047

  31. Петров Н.В., Набоков В.С., Жаданов Б.В. и др. // Журн. физ. химии. 1976. Т. 50. № 9. С. 2208.

  32. Нищенков А.В., Шарнин В.А., Шорманов В.А., Крестов Г.А. // Коорд. химия. 1990. Т. 16. № 9. С. 1264.

  33. Исаева В.А., Шарнин В.А., Шорманов В.А., Щербина И.В. // Коорд. химия. 1998. Т. 24. № 2. С. 149.

  34. Исаева В.А., Шарнин В.А., Шорманов В.А., Леденков С.Ф. // Журн. физ. химии. 1996. Т. 70. № 7. С. 1320.

  35. Фадеев Ю.Ю., Шарнин В.А., Шорманов В.А. // Журн. неорган. химии. 1997. Т. 42. № 7. С. 1220.

  36. Shimazaki Y., Takani M., Yamauchi O. // Dalton Trans. 2009. V. 38. P. 7854. https://doi.org/10.1039/B905871K

  37. Эйхгорн Г. Неорганическая химия. Т. 1 / Пер. с англ. под ред. Вольпина М.Е., Яцимирского К.Б. М.: Мир, 1978. 713 с.

  38. Datta S.P., Rabin B.R. // Trans. Faraday Soc. 1956. V. 52. P. 1117.

  39. Miller A., Matera-Witkiewicz A., Mikolaiczyk A. et al. // J. Mol. Sci. 2021. V. 22. № 13. P. 6971. https://doi.org/10.3390/ijms22136971

  40. Koleva B.B., Zareva S., Kolev T., Spiteller M. // J. Coord. Chem. 2008. V. 61. № 22. P. 3534. https://doi.org/10.1080/00958970802108817

  41. Constantino E., Rimola A., Sodupe M., Rodriguez-Santiago L. // J. Phys. Chem. A. 2009. V. 113. P. 8883. https://doi.org/10.1021/jp901179t

  42. Шарнин В.А. // Изв. вузов. Химия и хим. технология. 2005. Т. 48. № 7. С. 44.

  43. Наумов В.В., Исаева В.А., Кузина Е.Н., Шарнин В.А. // Журн. физ. химии. 2012. Т. 86. № 12. С. 1907. [Naumov V.V., Isaeva V.A., Kuzina E.N., Sharnin V.A. // Russ. J. Phys. Chem. A. 2012. V. 86. № 12. Р. 1773. https://doi.org/10.1134/S0036024412120175]

  44. Gorbunov A.O., Tsyrul’nikov N.A., Tikhomirova A.A. et al. // Russ. J. Gen. Chem. 2016. V. 86. № 4. P. 771. https://doi.org/10.1134/S1070363216040022

  45. Рошковский Г.В., Овчинникова Р.А. // Журн. прикл. химии. 1982. Т. 55. № 8. С. 1858.

  46. Muir D.M., Singh P., Kenna C.C., Senanayake G. // Electrochim. Acta. 1989. V. 34. № 11. P. 1573. https://doi.org/10.1016/0013-4686(89)87043-4

  47. Kalidas C., Hefter G., Marcus Y. // Chem. Rev. 2000. V. 100. № 3. P. 819. https://doi.org/10.1021/cr980144k

Дополнительные материалы

скачать ESM.docx
Приложение 1