1. На главную
  2. Электронные версии
  3. Журнал неорганической химии
  4. T. 67, № 2, 2022

Журнал неорганической химии, 2022, T. 67, № 2, стр. 185-192

Синтез и термические свойства тетраметиламмониевых и тетраэтиламмониевых солей вольфрамофосфатометаллатов с некоторыми 3d-элементами

Я. А. Мороз a, *, Н. С. Лозинский a, А. Н. Лопанов b

a Институт физико-органической химии и углехимии им. Л.М. Литвиненко
83114 Донецк, ул. Р. Люксембург, 70, Украина

b Белгородский государственный технологический университет им. В.Г. Шухова
308012 Белгород, ул. Костюкова, 46, Россия

* E-mail: jaroslavchem@mail.ru

Поступила в редакцию 22.07.2021
После доработки 13.09.2021
Принята к публикации 17.09.2021

Полный текст (PDF)

Аннотация

Представлены результаты по синтезу, исследованию термического разложения и идентификации продуктов термолиза тетраметиламмониевых и тетраэтиламмониевых солей вольфрамофосфатометаллатов с кобальтом, никелем и медью в координационной сфере комплексов – перспективных соединений в области материаловедения, катализа и медицины. Из водных растворов синтезированы соединения со структурой аниона Кеггина: [(CH3)4N]5[PW11O39Z(H2O)] ⋅ nH2O и [(C2H5)4N]5[PW11O39Z(H2O)] ⋅ mH2O (Z = Co2+, Ni2+, Cu2+). Методами дифференциальной сканирующей калориметрии, термогравиметрии, инфракрасной спектроскопии, рентгенофазового анализа и электронной микроскопии исследованы процессы и кристаллические продукты термического разложения указанных соединений и установлена общая схема их термолиза. Показано, что ионы фосфора, кобальта, никеля и меди входят в состав фаз ZO ⋅ 0.5P2O5 ⋅ 11WO3 или Z6/73P6/73W66/73O3 со структурой фосфорвольфрамовой бронзы; аналогичные по химическому составу фазы ранее не были известны. Результаты исследований могут быть полезны при прогнозировании термических свойств и фазового состава продуктов термолиза аналогичных полиоксометаллатов с целью получения новых материалов на их основе.

Ключевые слова: гетерополиоксометаллаты, термический анализ, продукты термолиза, вольфрамовая бронза

ВВЕДЕНИЕ

Гетерополиоксометаллаты привлекают внимание исследователей, так как являются перспективными соединениями в области катализа, материаловедения, медицины и других разделов науки и техники. Это связано с возможностью целенаправленно конструировать и контролировать на молекулярном уровне их кислотные, окислительно-восстановительные, оптические, магнитные и другие свойства [1–8]. Дальнейшее развитие химии полиоксометаллатов обусловлено исследованиями в области фотокаталитических и электрокаталитических процессов с участием этого типа соединений. Полиоксометаллаты светочувствительны в ближней ультрафиолетовой и видимой области спектра, что является основой для использования этих соединений в процессах фотокаталитического окисления органических соединений, разложения воды для производства водорода, фотоэлектрохимического производства электроэнергии и т.д. [1, 9–14]. Перспективным разделом химии полиоксометаллатов и их органических производных являются исследования по их применению в биологии, медицине и фармакологии, в том числе изучение их противоопухолевой активности, анти-ВИЧ химиотерапии, антиретровирусной фармакологии и др. [15–18].

Получение многих металлооксидных наноматериалов и органо-неорганических гибридных материалов с использованием различных неорганических систем, включая наночастицы, основано на первоначальном синтезе комплексов металлов с органическими лигандами в качестве прекурсоров для последующей их термической обработки. Метод контролируемого термолиза является одним из наиболее простых и перспективных способов получения металлсодержащих наночастиц и металлополимерных нанокомпозитов [19–27]. Продукты их термолиза представляют интерес в качестве катализаторов, сенсорных и магнитных материалов, керамики и т.д. [28–32]. Некоторые гетерополивольфрамометаллаты с 3d-элементами в координационной сфере являются прекурсорами для получения соединений со структурой пирохлора и гексагональной вольфрамовой бронзы [33, 34]. В то же время сведения о продуктах термолиза полиоксовольфрамометаллатов 3d-элементов с органическими катионами в литературе весьма ограниченны.

В настоящей работе представлены результаты по синтезу и исследованию некоторых свойств тетраметиламмониевых и тетраэтиламмониевых солей вольфрамофосфатометаллатов с кобальтом, никелем и медью в координационной сфере комплексов.

ЭКСПЕРИМЕНТАЛЬНАЯ ЧАСТЬ

Синтез вольфрамофосфатометаллатов проводили по методикам, приведенным в работах [35–37]. Для синтеза 11-вольфрамофосфатокобальтата тетраэтиламмония 6.39 г (2.0 ммоль) Na2H[PW12O40] ⋅ 15H2O растворяли в 70 мл дистиллированной воды. К полученному раствору при постоянном перемешивании на магнитной мешалке медленно по каплям добавляли 4.66 мл (11.7 ммоль) раствора гидроксида натрия, содержащего 0.1 г/мл NaOH, значение pH полученной смеси растворов находилось в интервале 4.5–5.5. Затем добавляли 0.48 г (2.0 ммоль) CoCl2 ⋅ 6H2O, растворенного в 5 мл воды, и 2.57 г иодида тетраэтиламмония (10.0 ммоль), растворенного в 10 мл воды. Образовавшийся осадок отфильтровывали, промывали водой и высушивали на воздухе.

По аналогичной методике синтезировали 11-вольфрамофосфатокобальтат тетраметиламмония, где иодид тетраэтиламмония был заменен эквивалентным количеством бромида тетраметиламмония. Аналогично синтезировали тетраэтиламмониевые и тетраметиламмониевые соли 11-вольфрамофосфатоникелата и 11-вольфрамофосфатокупрата, хлорид кобальта был заменен на эквивалентное количество хлорида никеля или хлорида меди. Использованные реактивы имели квалификацию “ч.”.

Химический состав соединений был установлен методами атомно-эмиссионной спектроскопии с индуктивно-связанной плазмой (атомно-эмиссионный спектрометр IRIS Intrepid II XSP Duo “Thermo Electron Corporation”, USA, ошибка метода составляет 5%), электронной микроскопии с использованием электронного микроскопа JSM-6490 LV (JEOL), оснащенного энергодисперсионным спектрометром INCA (ошибка метода 5%), и гравиметрического анализа (ошибка метода 0.04%). Тонкую структуру продуктов термолиза вольфрамофосфатометаллатов изучали на электронном микроскопе JEM-200A фирмы JEOL при ускоряющем напряжении 200 кВ.

Идентификацию вольфрамофосфатометаллатов и продуктов их термолиза проводили по электронным и ИК-спектрам поглощения и данным рентгенофазового анализа. Использовали спектрофотометр Helios Gamma фирмы “Thermo Electron Corporation” и инфракрасный спектрометр Vertex 70. Рентгенофазовый анализ (РФА) поликристаллических образцов проводили на дифрактометре ДРОН-3.0 (CuKα-излучение) в диапазоне углов 10° ≤ 2θ ≤ 60° со скоростью 1 град/мин, дифференциальный термический анализ (ДТА) – на дериватографе системы Паулик–Паулик–Эрдей Q-1500 D (“MOM”, Венгрия) на воздухе со скоростью нагрева 10 град/мин (масса образцов 0.2 г) и на анализаторе STA 449 F1 Jupiter одновременно с дифференциальной сканирующей калориметрией (ДСК) в среде аргона со скоростью нагрева образцов 10 град/мин (навески образцов 15–20 мг). Электрическое сопротивление продуктов термолиза определяли с помощью измерителя LCR DE-5000 при частоте 1 кГц в таблетках диаметром 7 мм и высотой 4 мм, сформованных под давлением 24.5 МПа без введения связующих.

РЕЗУЛЬТАТЫ И ОБСУЖДЕНИЕ

Соединения с общей формулой Kt5[PW11O39Z(H2O)] ⋅ mH2O, где Kt = (CH3)4N+, (C2H5)4N+; Z = Co2+, Ni2+, Cu2+, синтезировали из водных растворов при температуре 20–25°С по следующим реакциям:

$\begin{gathered} {\text{H}}{{\left[ {{\text{P}}{{{\text{W}}}_{{{\text{12}}}}}{{{\text{O}}}_{{40}}}} \right]}^{{2--}}} + 6{\text{O}}{{{\text{H}}}^{--}} = \\ = {{\left[ {{\text{P}}{{{\text{W}}}_{{{\text{11}}}}}{{{\text{O}}}_{{{\text{39}}}}}\left( {{{{\text{H}}}_{{\text{2}}}}{\text{O}}} \right)} \right]}^{{7--}}} + {\text{HWO}}_{4}^{ - } + 2{{{\text{H}}}_{{\text{2}}}}{\text{O}}, \\ \end{gathered} $
${{\left[ {{\text{P}}{{{\text{W}}}_{{{\text{11}}}}}{{{\text{O}}}_{{{\text{39}}}}}\left( {{{{\text{H}}}_{{\text{2}}}}{\text{O}}} \right)} \right]}^{{7--}}} + {\text{ }}{{{\text{Z}}}^{{2 + }}} = {{\left[ {{\text{P}}{{{\text{W}}}_{{{\text{11}}}}}{{{\text{O}}}_{{{\text{39}}}}}{\text{Z}}\left( {{{{\text{H}}}_{{\text{2}}}}{\text{O}}} \right)} \right]}^{{5--}}}{\kern 1pt} ,$
$\begin{gathered} {{\left[ {{\text{P}}{{{\text{W}}}_{{{\text{11}}}}}{{{\text{O}}}_{{{\text{39}}}}}{\text{Z}}\left( {{{{\text{H}}}_{{\text{2}}}}{\text{O}}} \right)} \right]}^{{5--}}} + 5{\text{K}}{{{\text{t}}}^{ + }} + m{{{\text{H}}}_{{\text{2}}}}{\text{O}} = \\ = {\text{K}}{{{\text{t}}}_{{\text{5}}}}\left[ {{\text{P}}{{{\text{W}}}_{{{\text{11}}}}}{{{\text{O}}}_{{{\text{39}}}}}{\text{Z}}\left( {{{{\text{H}}}_{{\text{2}}}}{\text{O}}} \right)} \right] \cdot m{{{\text{H}}}_{{\text{2}}}}{\text{O}}. \\ \end{gathered} $

Химический состав синтезированных вольфрамофосфатометаллатов приведен в табл. 1. ИК-спектры синтезированных соединений в области валентных колебаний металл-кислородного каркаса имеют форму, аналогичную таковой для известных соединений со структурой аниона Кеггина, в которых один атом вольфрама замещен на атом другого металла (рис. 1) [32, 37–40]. Электронные спектры поглощения соединений свидетельствуют об октаэдрическом окружении 3d-элементов, входящих в координационную сферу комплексов, что согласуется со структурой аниона Кеггина (рис. 2). На спектрах поглощения растворов вольфрамофосфатоникелатов тетраметиламмония присутствуют характерные для октаэдрических комплексов никеля полосы поглощения с максимумами при 422, 708 и 724 нм, для вольфрамофосфатокобальтатов – при 538 нм, а для вольфрамофосфатокупратов – при 874 нм. При этом наблюдается сдвиг максимумов полос поглощения комплексов при переходе от аква-[Z(H2O)6]2+ к вольфрамофосфатометаллатным комплексам [PW11O39Z(H2O)]5– в длинноволновую область спектра, что обусловлено изменением силы поля лигандов [37]. Таким образом, проведенные исследования позволяют отнести полученные соединения к вольфрамофосфатометаллатам со структурой аниона Кеггина, в которых один атом вольфрама замещен на 3d-элемент.

Таблица 1.

Химический состав синтезированных тетраметиламмониевых и тетраэтиламмониевых солей вольфрамофосфатометаллатов

Соединение Найдено/вычислено, мас. %
(CH3)4N+ (C2H5)4N+ P W H2O 3d-элемент
[(CH3)4N]5[PW11O39Co(H2O)] ⋅ 2H2O 12.43/11.73 – 1.00/0.98 63.45/63.98 1.80/1.71 Co 1.82/1.86
[(CH3)4N]5[PW11O39Ni(H2O)] ⋅ 4H2O 12.04/11.60 – 0.98/0.97 63.02/63.26 2.45/2.82 Ni 1.85/1.84
[(CH3)4N]5[PW11O39Cu(H2O)] ⋅ 2H2O 12.37/11.71 – 1.00/0.98 63.92/63.88 1.54/1.71 Cu 1.98/2.01
[(C2H5)4N]5[PW11O39Co(H2O)] ⋅ 4H2O – 19.20/18.73 0.90/0.89 57.75/58.15 2.50/2.59 Co 1.73/1.69
[(C2H5)4N]5[PW11O39Ni(H2O)] ⋅ 4H2O – 18.90/18.73 0.87/0.89 58.20/58.16 2.79/2.59 Ni 1.70/1.69
[(C2H5)4N]5[PW11O39Cu(H2O)] ⋅ H2O – 19.30/19.00 0.88/0.90 59.23/58.99 1.00/1.05 Cu 1.87/1.85
Рис. 1.

ИК-спектры вольфрамофосфатометаллатов: 1 – [(C2H5)4N]5[PW11O39Co(H2O)] ⋅ 4H2O; 2 – [(CH3)4N]5[PW11O39Ni(H2O)] ⋅ 4H2O; 3 – [(н-C4H9)4N]4.25H2.75[α-PW11MgO40] ⋅ H2O ⋅ CH3CN [38]; 4 – [(C2H5)4N]5[PW11O39Cu(H2O)] ⋅ H2O, прокаленного при 450°С на воздухе; 5 – [(C2H5)4N]5[PW11O39Cu(H2O)] ⋅ H2O, прокаленного при 600°С на воздухе.

Рис. 2.

Электронные спектры поглощения растворов вольфрамофосфатометаллатов тетраметиламмония [(CH3)4N]5[PW11O39Z(H2O)] с концентрацией 0.002 моль/л (спектр 1) и аквакомплексов [Z(H2O)6]2+ с концентрацией 0.1 моль/л (спектр 2) кобальта (а), никеля (б), меди (в).

Результаты термического анализа указывают на то, что синтезированные вольфрамофосфатометаллаты термически неустойчивы: при нагревании до 200°C происходит их дегидратация аналогично вольфрамофосфатометаллатам щелочных металлов [33, 37], в интервале температур 300–600°C – разложение и окисление органических компонентов комплексов и кристаллизация конечных продуктов термолиза (рис. 3, табл. 2). По данным термогравиметрического анализа, ИК-спектроскопии и РФА, в интервале температур 300–450°C происходит частичное удаление тетраметил- и тетраэтиламмониевых катионов (2 моля на 1 моль соединений) с образованием соединений Kt3[PW12O40] со структурой аниона Кеггина. Превращение дефектной структуры аниона Кеггина [PW11O39Z(H2O)]5– в завершенную структуру [PW12O40]3– ранее установлено для тетрабутил-аммониевых и цезиевых солей вольфрамофосфатометаллатов [32, 33, 37]. Повышение температуры нагревания вольфрамофосфатометаллатов до 550–600°C сопровождается дальнейшим удалением органических компонентов, разрушением структуры аниона Кеггина и кристаллизацией продуктов термолиза – фаз состава ZO ⋅ 0.5P2O5 ⋅ ⋅ 11WO3. По данным РФА, они изоструктурны с соединением PW12O38.5 (ICDD PDF № 00-041-0369) и фосфорвольфрамовой бронзой PW8O26 (ICDD PDF № 00-050-0660) [41], полученными прокаливанием при 600°C вольфрамофосфорной кислоты H3PW12O40. Составы фаз ZO ⋅ 0.5P2O5 ⋅ ⋅ 11WO3 можно представить в виде ZPW11O36.5, Z2P2W22O73 или Z6/73P6/73W66/73O3. Процессы удаления органических компонентов из вольфрамофосфатометаллатов в интервале температур 300–500°C в среде аргона сопровождаются эндотермическими эффектами, а на воздухе – экзотермическими эффектами, обусловленными окислением органических веществ кислородом воздуха. Окисление продуктов термолиза в среде аргона при отсутствии кислорода воздуха протекает с участием в реакции твердых кислородсодержащих соединений – поливольфраматов с восстановлением их до вольфрамовой бронзы.

Рис. 3.

Термогравиграммы вольфрамофосфатометаллатов: а – [(CH3)4N]5[PW11O39Co(H2O)] ⋅ 2H2O (ДСК), б – [(C2H5)4N]5[PW11O39Co(H2O)] ⋅ 4H2O (ДСК), в – [(CH3)4N]5[PW11O39Ni(H2O)] ⋅ 4H2O (ДТА), г – [(C2H5)4N]5[PW11O39Ni(H2O)] ⋅ 4H2O (ДТА), д – [(CH3)4N]5[PW11O39Cu(H2O)] ⋅ 2H2O (ДСК), е – [(C2H5)4N]5[PW11O39Cu(H2O)] ⋅ H2O (ДСК); а, б, д, е – в аргоне; в, г – на воздухе.

Таблица 2.

Результаты термического анализа тетраметил- и тетраэтиламмониевых солей вольфрамофосфатометаллатов кобальта, никеля и меди

Соединение Дегидратация Кристаллизация конечных продуктов термолиза
t, °C молей Н2О t, °C состав продуктов термолиза
[(CH3)4N]5[PW11O39Co(H2O)] ⋅ 2H2O 200 3 570 CoO ⋅ 0.5P2O5 ⋅ 11WO3
[(CH3)4N]5[PW11O39Ni(H2O)] ⋅ 4H2O 200 5 520 NiO ⋅ 0.5P2O5 ⋅ 11WO3
[(CH3)4N]5[PW11O39Cu(H2O)] ⋅ 2H2O 200 3 545 CuO ⋅ 0.5P2O5 ⋅ 11WO3
[(C2H5)4N]5[PW11O39Co(H2O)] ⋅ 4H2O 200 5 555 CoO ⋅ 0.5P2O5 ⋅ 11WO3
[(C2H5)4N]5[PW11O39Ni(H2O)] ⋅ 4H2O 200 5 540 560 NiO ⋅ 0.5P2O5 ⋅ 11WO3
[(C2H5)4N]5[PW11O39Cu(H2O)] ⋅ H2O 200 2 550 CuO ⋅ 0.5P2O5 ⋅ 11WO3

Электронные микрофотографии продуктов термолиза тетраметил- и тетраэтиламмониевых солей вольфрамофосфатометаллатов, прокаленных при 600°C, указывают на отсутствие областей с различной морфологией поверхности и равномерное распределение P, Co, Ni, Cu, W, O на поверхности порошков ZO ⋅ 0.5P2O5 ⋅ 11WO3 в характеристическом рентгеновском излучении PKα1, CoKα1, NiKα1, CuKα1, W Lα1, OKα1 (рис. 4). Результаты исследований подтверждают, что ионы фосфора, кобальта, никеля и меди входят в структуру фаз состава ZO ⋅ 0.5P2O5 ⋅ 11WO3 или Z6/73P6/73W66/73O3 с общей формулой ZxPxW1 – 7x/6O3 (x = 6/73). Аналогичные по химическому составу фазы не были известны ранее.

Рис. 4.

Морфология частиц продуктов термолиза вольфрамофосфатометаллатов, прокаленных на воздухе: а – [(C2H5)4N]5[PW11O39Co(H2O)] ⋅ 4H2O, прокаленного при 450°C, сканирующая электронная микроскопия, контраст во вторичных электронах; б – [(C2H5)4N]5[PW11O39Ni(H2O)] ⋅ 4H2O, прокаленного при 600°C, сканирующая электронная микроскопия, контраст во вторичных электронах; в, г – [(CH3)4N]5[PW11O39Ni(H2O)] ⋅ 4H2O, прокаленного при 600°C, просвечивающая электронная микроскопия, ×30 000.

Процессы, протекающие при нагревании тетраметиламмониевых и тетраэтиламмониевых солей вольфрамофосфатометаллатов с кобальтом, никелем и медью в координационной сфере на воздухе и в аргоне, можно представить следующей общей схемой термолиза:

$\begin{gathered} {\text{K}}{{{\text{t}}}_{5}}\left[ {{\text{P}}{{{\text{W}}}_{{{\text{11}}}}}{{{\text{O}}}_{{{\text{39}}}}}{\text{Z}}\left( {{{{\text{H}}}_{{\text{2}}}}{\text{O}}} \right)} \right] \cdot n{{{\text{H}}}_{{\text{2}}}}{\text{O}}\xrightarrow{{200^\circ {\text{С}}}} \\ \to {\text{K}}{{{\text{t}}}_{{\text{5}}}}\left[ {{\text{P}}{{{\text{W}}}_{{{\text{11}}}}}{{{\text{O}}}_{{{\text{39}}}}}{\text{Z}}} \right]\xrightarrow{{450^\circ {\text{С}}}} \\ \to {\text{K}}{{{\text{t}}}_{{\text{3}}}}\left[ {{\text{P}}{{{\text{W}}}_{{{\text{12}}}}}{{{\text{O}}}_{{{\text{40}}}}}} \right]\xrightarrow{{600^\circ {\text{С}}}}{\text{ZO}} \cdot 0.5{{{\text{P}}}_{{\text{2}}}}{{{\text{O}}}_{5}} \cdot 11{\text{W}}{{{\text{O}}}_{{\text{3}}}}~ \\ \left( {{{{\text{Z}}}_{x}}{{{\text{P}}}_{x}}{{{\text{W}}}_{{1--7x/6}}}{{{\text{O}}}_{3}},x = {\text{ }}6{\text{/}}73} \right). \\ \end{gathered} $

Установленная схема термолиза, вероятно, имеет более общий характер и может быть использована для прогноза термического поведения и фазового состава продуктов термолиза вольфрамофосфатометаллатов других 3d-элементов с органическими катионами во внешней сфере комплексов.

Микрофотографии продуктов термолиза вольфрамофосфатометаллатов, прокаленных при 600°C, полученные с помощью просвечивающего электронного микроскопа, показывают, что размер их частиц находится в интервале 10–200 нм (рис. 4). Удельное электрическое сопротивление продукта термолиза тетраэтиламмониевой соли вольфрамофосфатоникелата, полученного при 600°C в среде аргона, составляет 8.8 × 103 Ом м, а полученного при 600°C на воздухе – 1 × 1010 Ом м, что подтверждает образование в инертной атмосфере хорошо проводящих электрический ток вольфрамовых бронз.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Синтезированы соединения со структурой анионов Кеггина: [(CH3)4N]5[PW11O39Z(H2O)] ⋅ ⋅ nH2O и [(C2H5)4N]5[PW11O39Z(H2O)] ⋅ mH2O (Z = = Co2+, Ni2+, Cu2+). Изучены процессы, протекающие при нагревании этих соединений, идентифицированы кристаллические продукты и установлена общая схема их термолиза. Продуктами термического разложения тетраметиламмониевых и тетраэтиламмониевых солей вольфрамофосфатометаллатов с кобальтом, никелем и медью при 600°C являются фазы состава ZO ⋅ 0.5P2O5 ⋅ 11WO3 или Z6/73P6/73W66/73O3 с общей формулой ZxPxW1 – 7x/6O3 (x = 6/73, Z = Co2+, Ni2+, Cu2+) со структурой фосфорвольфрамовой бронзы. Аналогичные по химическому составу фазы не были известны ранее. Полученные результаты исследований могут быть использованы для прогнозирования фазового состава продуктов термолиза аналогичных вольфрамофосфатометаллатов с 3d-элементами в координационной сфере и органическими катионами во внешней сфере комплексов.

Список литературы

  1. Roy S., Crans D.C., Parac-Vogt T.N. et al. Polyoxometalates in Catalysis, Biology, Energy and Materials Science. Lausanne: Frontiers Media SA, 2019. 224 p. https://doi.org/10.3389/978-2-88963-233-6

  2. Okuhara T., Watanabe H., Nishimura T. et al. // Chem. Mater. 2000. V. 12. P. 2230. https://doi.org/10.1021/CM9907561

  3. Никульшин П.А., Можаев А.В., Ишутенко Д.И. и др. // Кинетика и катализ. 2012. Т. 53. № 5. С. 660. [Nikul’shin P.A., Mozhaev A.V., Ishutenko D.I. et al. // Kinet. Catal. 2012. V. 53. № 5. P. 620.]

  4. Чередниченко Л.А., Мороз Я.А. // Кинетика и катализ. 2018. Т. 59. № 5. С. 560. [Cherednichenko L.A., Moroz Y.A. // Kinet. Catal. 2018. V. 59. № 5. P. 572. https://doi.org/10.1134/S0023158418050038]https://doi.org/10.1134/S0453881118050039

  5. Zhao S., Zhao X., Zhang H. et al. // Nano Energy. 2017. V. 35. P. 405.

  6. Patel A., Narkhede N., Singh S. et al. // Cat. Rev. Sci. Eng. 2016. V. 58. № 3. P. 337. https://doi.org/10.1080/01614940.2016.1171606

  7. Coronel N.C., da Silva M.J., Ferreira S.O. et al. // Chem. Select. 2019. V. 4. № 1. P. 302. https://doi.org/10.1002/slct.201802616

  8. Lang Z., Miao J., Lan Y. et al. // APL Mater. 2020. V. 8. P. 120702. https://doi.org/10.1063/5.0031374

  9. Torlak Y. // JOTCSA. 2018. V. 5. № 3. P. 1169. https://doi.org/10.18596/jotcsa.420009

  10. Iliyas Z., Ma J., Li L. et al. // Funct. Mater. Lett. 2020. V. 13. № 5. P. 2051022. https://doi.org/10.1142/S1793604720510224

  11. Han L., Liu X., Wang X. et al. // J. Solid State Electrochem. 2018. V. 22. P. 237. https://doi.org/10.1007/s10008-017-3734-9

  12. Guillén-López A., Espinosa-Torres N.D., Cuentas-Gallegos A.K. et al. // Carbon. 2018. V. 130. P. 623. https://doi.org/10.1016/j.carbon.2018.01.043

  13. Allmen K., Moré R., Müller R. et al. // ChemPlusChem. 2015. V. 80. P. 1389. https://doi.org/10.1002/cplu.201500074

  14. Zhang Y.M., An Ch.W., Zhang D.F. et al. // Russ. J. Inorg. Chem. 2021. V. 66. № 5. P. 679. https://doi.org/10.1134/S0036023621050223

  15. Pope M.T., Müller A. et al. Polyoxometalates: from Platonic Solids to Anti-retroviral Activity. Dordrecht: Kluwer Academic Publishers, 1994. 412 p.

  16. Prudent R., Moucadel V., Laudet B. et al. // Chem. Biol. 2008. V. 15. № 7. P. 683. https://doi.org/10.1016/j.chembiol.2008.05.018

  17. Ostroushko A.A., Gagarin I.D., Danilova I.G. et al. // Nanosystems: Physics, Chemistry, Mathematics. 2019. T. 10. № 3. C. 318. https://doi.org/10.17586/2220-8054-2019-10-3-318-349

  18. Ostroushko A.A., Grzhegorzhevskii K.V., Medvedeva S.Yu. et al. // Nanosystems: Physics, Chemistry, Mathematics. 2021. T. 12. № 1. C. 81. https://doi.org/10.17586/2220-8054-2021-12-1-81-112

  19. Семенов С.А., Мусатова В.Ю., Дробот Д.В. и др. // Журн. неорган. химии. 2020. Т. 65. № 1. С. 65. [Semenov S.A., Musatova V.Y., Drobot D.V. et al. // Russ. J. Inorg. Chem. 2020. V. 65. № 1. P. 61.]https://doi.org/10.31857/S0044457X20010146

  20. Пронин А.С., Семенов С.А., Дробот Д.В. и др. // Журн. неорган. химии. 2020. Т. 65. № 8. С. 1061. [Pronin A.S., Semenov S.A., Drobot D.V. et al. // Russ. J. Inorg. Chem. 2020. V. 65. № 8. P. 1173. https://doi.org/10.1134/S0036023620080136]https://doi.org/10.31857/S0044457X20080139

  21. Asif H.M., Bi R.B., Tariq M. et al. // Russ. J. Inorg. Chem. 2021. V. 66. P. 340. https://doi.org/10.1134/S0036023621030025

  22. Fesik E.V., Buslaeva T.M., Tarasova L.S. et al. // Russ. J. Inorg. Chem. 2020. V. 65. № 10. P. 1558. https://doi.org/10.1134/S0036023620100058

  23. Tan R.X., Wang Q.H., Xiao T.X. et al. // Russ. J. Inorg. Chem. 2020. V. 65. № 8. P. 1276. https://doi.org/10.1134/S0036023620080161

  24. Аль Хазраджи А.Х., Крылов А.В., Куликова М.В. и др. // Тонкие химические технологии. 2016. Т. 11. № 6. С. 28.

  25. Помогайло А.Д., Джардималиева Г.И. Металлополимерные гибридные нанокомпозиты. М.: Наука, 2015. 494 с.

  26. Gross S., Müller K. // J. Sol-Gel. Sci. Technol. 2011. V. 60. P. 283. https://doi.org/10.1007/s10971-011-2565-x

  27. Carraro M., Gross S. // Materials. 2014. V. 7. P. 3956. https://doi.org/10.3390/ma7053956

  28. Li Y., Yang X.-Y., Feng Y. et al. // Crit. Rev. Solid State Mater. Sci. 2012. V. 37. № 1. P. 1. https://doi.org/10.1080/10408436.2011.606512

  29. Abdulwahab K.O., Malik M.A., O’Brien P. et al. // Mater. Sci. Semicond. Process. 2014. V. 27. P. 303. https://doi.org/10.1016/j.mssp.2014.06.052

  30. Donkova B., Avdeev G. // J. Therm. Anal. Calorim. 2015. V. 121. P. 567. https://doi.org/10.1007/s10973-015-4590-4

  31. Saikia D., Saikia P.K., Gogoi P.K. et al. // Mater. Chem. Phys. 2011. V. 131. № 1–2. P. 223. https://doi.org/10.1016/j.matchemphys.2011.09.011

  32. Gamelas J.A., Couto F.A., Trovgo M.C. et al. // Thermochim. Acta. 1999. V. 326. P. 165. https://doi.org/10.1016/S0040-6031(98)00597-8

  33. Мороз Я.А., Лозинский Н.С., Лопанов А.Н. и др. // Вестник БГТУ им. В.Г. Шухова. 2020. № 12. С. 126. https://doi.org/10.34031/2071-7318-2020-5-12-126-125

  34. Мороз Я.А., Чередниченко Л.А. // Журн. Вестник ДонНУ. Серия А: Естественные науки. 2018. № 1. С. 95.

  35. Pope M.T. Heteropoly and Isopoly Oxometallates. Berlin: Springer-Verlag, 1983. 180 p.

  36. Мороз Я.А. // Вестник ДонНУ. Сер. А: Естественные науки. 2017. № 1. С. 92.

  37. Мороз Я.А., Лозинский Н.С., Лопанов А.Н. и др. // Неорган. материалы. 2021. Т. 57. № 8. С. 878. [Moroz Ya.A., Lozinskii N.S., Lopanov A.N. et al. // Inorg. Mater. 2021. V. 57. № 8. P. 835. https://doi.org/10.1134/S0020168521080069]https://doi.org/10.31857/S0002337X21080224

  38. Kato C.N., Ukai N., Miyamae D. et al. Advanced Topics in Crystallization. BoD – Books on Demand. 2015. https://doi.org/10.5772/59598

  39. Fuchs J., Thiele A., Palm R. // Z. Naturforsch., B: Chem. Sci. 2014. V. 36. № 5. P. 544. https://doi.org/10.1515/znb-1981-0504

  40. Patel K., Patel A. // Mater. Res. Bull. 2012. V. 47. P. 425.

  41. Mioč U.B., Dimitrijević R.Ž., Davidović M. et al. // J. Mater. Sci. 1994. V. 29. P. 3705.

Дополнительные материалы отсутствуют.

Инструменты

следующая статья выпуска предыдущая статья выпуска содержание выпуска

Журнал неорганической химии

Архивы выпусков Информация о журнале Отправить рукопись в журнал