1. На главную
  2. Электронные версии
  3. Литология и полезные ископаемые
  4. № 3, 2022

Литология и полезные ископаемые, 2022, № 3, стр. 304-312

Углеродистое вещество палеопротерозойских министроматолитов Карелии

О. М. Джамансартова *

Институт геологии Карельского научного центра РАН, ФИЦ КарНЦ РАН
185910 Петрозаводск, ул. Пушкинская, 11, Россия

* E-mail: eflats@mail.ru

Поступила в редакцию 26.05.2021
После доработки 21.10.2021
Принята к публикации 28.12.2021

Полный текст (PDF)

Аннотация

В палеопротерозойском комплексе министроматолитов Карелии изучены два основных морфотипа: столбчатые активно ветвящиеся постройки и столбчатые неветвящиеся. Состав и ультрамикроструктуры этих морфотипов были проанализированы с помощью спектроскопии комбинационного рассеяния света (Рамановская спектроскопия). Определен доломитовый и кварцевый состав всех исследованных структур. Установлены акцессорные минералы, такие как рутил, фторапатит, гематит и флогопит. В строматолитовых наслоениях зафиксировано сингенетичное углеродистое вещество (УВ) в виде аморфного углерода. УВ представлено рассеянными, многократно повторяющимися округлыми формами размерностью в 5 мкм и меньше. Основываясь на степени упорядоченности УВ, были оценены температуры метаморфических преобразований пород.

Ключевые слова: министроматолиты, Карелия, Рамановская спектроскопия, углеродистое вещество.

На Карельском кратоне Фенноскандинавского щита распространен палеопротерозойский комплекс фоссилизированных микробиальных построек (рис. 1), среди которых были выделены различные морфотипы строматолитов и онколитов [Макарихин, Кононова, 1983; Медведев, Макарихин, 2005]. Строматолиты – это органогенно-седиментационные первично карбонатные слоистые постройки [Геологический …, 2017], образованные при участии цианобактериального сообщества, прикрепленного к субстрату. Такие постройки имеют характерные морфологические и структурно-текстурные признаки, позволяющие отличить их от сходных неорганических образований [Макарихин и др., 1995; McLoughlin et al., 2013].

Рис. 1.

Местонахождения (1–19) палеопротерозойских микробиальных построек Карелии, по [Макарихин и др., 2007а, 2007б; Актуализированные …, 2020] с упрощением и дополнениями. 1 – архейские комплексы (3.5–2.5 млрд лет); 2 – палеопротерозойские комплексы (2.5–1.8 млрд лет); 3 – местонахождения: 1 – Соваярви, 2 – Капа-Калио, 3 – Ожиярви, 4 – Юляостров, 5 – Хангасламбина, 6 – Калливо-Пиа, 7 – Большозеро, 8 – о. Дюльмек, 9 – о. Северинсаари, 10 – Лижмозеро, 11 – Мунозеро, 12 – Лисицино, 13 – Пяльма, 14 – Сундозеро-Пялозерская местность, 15 – Бол. Гангозеро, о. Монастырский, 16 – о. Южный Олений, 17 – Соанлахти, Кинтсиниеми, 18 – Янисйоки, 19 – Вуоратсу; 4 – палеозойские и неопротерозойские комплексы (1.8–0.25 млрд лет); 5 – города.

Обнаружение свидетельств ранней жизни на Земле в древнейших породах является ключом к разгадке ее зарождения и развития. Подобные исследования на сегодняшний день актуальны и возможны благодаря изучению объектов прецизионными методами. Таким образом, изучая микроструктуры строматолитов, возможно проанализировать объекты микронного размера с высоким разрешением и определить их состав. Так, в различных докембрийских строматолитах мира были установлены остатки жизнедеятельности цианобактериальных сообществ в виде микрофоссилий и фоссилизированных биопленок, а также сингенетичное углеродистое вещество (УВ) [Литвинова, Сергеев, 2018; Medvedev et al., 2016; Schopf et al., 2005]. Цель работы – определение минерального состава построек министроматолитов (d ≤ 10 мм) Карелии и обнаружение в них следов жизнедеятельности древних сообществ. Исследования осуществлялись с помощью аналитического метода Рамановской спектроскопии, впервые применяемого при изучении строматолитовых построек.

ФАКТИЧЕСКИЙ МАТЕРИАЛ

Исследование проводилось на пластинках министроматолитов толщиной до 5 мм, представляющих собой продольный неполированный срез строматолитовых построек. Образцы министроматолитов были отобраны из коллекции лаборатории региональной геологии и геодинамики Института геологии КарНЦ РАН г. Петрозаводска (рис. 2).

Рис. 2.

Морфологические особенности министроматолитов. а – графическая реконструкция столбчатых министроматолитов [Макарихин, Кононова, 1983]: 1 ‒ активно ветвящиеся Sundosia mira, 2 ‒ Djulmekella sundica, 3 ‒ Segosia columnaris, 4 ‒ неветвящиеся Butinella ambigua, 5 ‒ Klimetia torosa; б – соответственно их мезоструктуры; в ‒ микроструктуры выделенных в квадрате участков (б). Белая масштабная линейка – 1 см. Черная масштабная линейка – 1 мм.

В образцах и пластинках можно выделить следующие морфотипы.

1. Субцилиндрические активно ветвящиеся министроматолиты Minicolumelaceae nov. [Медведев, Макарихин, 2005]: Sundosia mira Butin [Бутин, 1966] (пластинка 1288, Сундозеро-Пялозерская местность, см. рис. 1, 14 ), Djulmekela sundica Makarihin [Макарихин, 1983] (пластинка 1590, Сундозеро-Пялозерская местность, см. рис. 1, 14 ) и Segosia columnaris Butin [Бутин, 1966] (пластинка 1174, о. Дюльмек, см. рис. 1, 8 ).

2. Столбчатые неветвящиеся Klimetiaceae nov. [Медведев, Макарихин, 2005]: а) субцилиндрические Butinella ambigua Makarihin [Макарихин, 1983] (пластинка 371, о. Южный Олений, см. рис. 1, 16 ) и б) каплевидные Klimetia torosa Makarihin [Макарихин, 1978] (пластинка 330, о. Южный Олений, см. рис. 1, 16 ).

Изученные морфотипы столбчатых палеопротерозойских министроматолитов сформировались в интервале 2.2–2.06 млрд лет [Гороховский, 2007]. В стратиграфическом разрезе они относятся к туломозерской свите, сопоставляемой с онежским горизонтом верхней части ятулийского надгоризонта региональной стратиграфической шкалы [Медведев, Макарихин, 2009; Медведев и др., 2011]. Онежский горизонт подразделяется на нижне- (on1) и верхнеонежский (on2). По слоям с микробиальными постройками проводится дробное расчленение этих двух подгоризонтов [Медведев и др., 2011]. Постройки Sundosia mira относятся к среднему слою (${\text{on}}_{1}^{{\text{c}}}$) нижнеонежского подгоризонта, Butinella ambigua и Klimetia torosa – к нижнему слою (${\text{on}}_{2}^{{\text{a}}}$) верхнеонежского подгоризонта, а Djulmekela sundica – к верхнему слою этого подгоризонта (${\text{on}}_{2}^{{\text{b}}}$). Стратиграфическое положение Segosia columnaris в слоях однозначно не определено.

МЕТОДЫ ИССЛЕДОВАНИЯ

Изучение состава министроматолитов осуществлялось экспрессным методом с применением спектроскопии комбинационного рассеяния света (Рамановская спектроскопия). Этот метод позволяет качественно определять минеральный состав пород [Lafuente et al., 2015] и применим для выявления углеродистого вещества (УВ) без разрушения проб. Для обоснования биогенности или абиогенности УВ, помимо анализа Рамановского спектра, учитывают генезис пород, морфологию исследуемых объектов, пространственную связь между минералогической и органической фазами, и оценивают степень преобразования углеродистого вещества и содержащих его пород [Medvedev et al., 2016; Schopf, 2006; Sforna et al., 2018].

Важной характеристикой УВ является степень упорядоченности, которая отражает условия его преобразования и сингенетичность породе [Medvedev et al., 2016]. Температура, давление, время воздействия этих параметров и тип породы, в котором содержится УВ, влияют на его изменения [Beyssac et al., 2002; Nakamura et al., 2020; Wada et al., 1994]. Температуры метаморфических преобразований исследуемого УВ оценивались и сравнивались с литературными данными по строматолитам [Bower et al., 2013] и метаосадочным породам [Kouketsu et al., 2014].

Изученные строматолитовые постройки сформировались в мелких морях и лагунах с повышенным содержанием солей в зоне аридного климата [McLoughlin et al., 2013]. Эти породы подвергались постседиментационным преобразованиям [Негруца, 2009; Медведев и др., 2011] без значительной тектоно-термальной переработки, на что указывают минеральный состав, неизмененные текстурно-структурные характеристики пород и послойное, нормальное к общему напластованию, распределение строматолитов [Макарихин, Кононова, 1983].

Исследования проведены в центре коллективного пользования ИГ КарНЦ РАН г. Петрозаводска высокоразрешающим Рамановским спектрометром Nicolet Almega XR с ССD камерой (1024 × × 256 пикселей). Источником монохроматического излучения являлся твердотельный аргоновый лазер DPSS. Через пластину пропускали лазерный луч с длиной волны возбуждающего спектра 532 нм, мощностью 5 мВт, время экспозиции составляло 30 с. Для фокусировки лазера на поверхности исследуемого вещества применялись конфокальные объективы микроскопа 50-кратного и 100-кратного увеличения с областями получения Рамановского сигнала 0.7 и 0.6 мкм соответственно. Расчет спектральных характеристик диапазона 290–3700 cм–1 проводился программным обеспечением OMNIC. С использованием функции Gaussian/Lorentzian определены частоты (cм–1), интенсивности (height) в относительных единицах (отн. ед.), полуширины на полувысоте (FWHH) и площади спектральных линий (area).

Рамановский спектр УВ состоит из областей первого (1100–1800 см–1) и второго (2200–3400 см–1) порядка. В области первого порядка выделяются две основные спектральные линии D1 (disordered/ неупорядоченный), G (graphite/графит) и дополнительные линии D2, D3, D4, отличающие неупорядоченный аморфный углерод от кристаллического графита [Филиппов, 2014; Kouketsu et al., 2014; Sforna et al., 2013]. Спектр с единственной интенсивной линией G (~1580 см–1) свидетельствует об упорядоченности УВ в высшей степени, и соответствует кристаллическому графиту. Присутствие в спектре слабоинтенсивной линии D1 (~1350 см–1) с четко определяемым пиком и слабоинтенсивной D2 (~1620 см–1) также свидетельствуют о высокой упорядоченности УВ – это графит с небольшими дефектами в графеновых слоях. Широкая линия D3 (~1500 см–1), определяемая при разложении спектра проявляется при множественных внеплоскостных дефектах. В спектре слабо упорядоченного и неупорядоченного УВ (аморфный углерод) или при его разложении – появляется линия D4 (~1170–1250 см–1), а линия D2 (~1620 см–1), определяемая при разложении, становится более интенсивной или сливается с линией G в области пика ~1600 см–1.

Область второго порядка (2200–3400 см–1) анализировалась с целью подтверждения степени упорядоченности УВ. В этой области выделяют линии S1 (~2450 см–1 = D1 + D4), S2 (~2700 см–1 = = 2×D1), S3 (~2900 см–1 = D1 + G), S4 (~3200 см–1 = = 2×D2) [Филиппов, 2014; Sforna et al., 2013; Henry et al., 2019]. Как правило, очень широкие и неразрешенные линии второго порядка характерны для аморфного углерода (неупорядоченного УВ) [Medvedev et al., 2016; Bower et al., 2013], тогда как в спектре кристаллического графита (упорядоченное УВ) проявлена интенсивная с четким максимумом и иногда единственная линия S2 ~ ~ 2700 см–1 [Филиппов, 2014; Schopf et al., 2005; Sforna et al., 2013].

Существуют и другие показатели оценки степени упорядоченности УВ, например, в настоящей работе применен параметр R1, равный отношению интенсивностей линии D1 к G [Bower et al., 2013; Medvedev et al., 2016]. Значение R1 < 1 характерно для высоко и слабо упорядоченного УВ, соответственно этот параметр меняется нелинейно. Поэтому дополнительно учитывают показатель полуширины на полувысоте линии D1 (FWHH-D1), по [Bower et al., 2013], который при возрастании степени упорядоченности УВ стабильно уменьшается.

Таким образом, в каждой пластинке было выделено по 10 сгустков УВ, и для оценки степени его упорядоченности были рассмотрены следующие характеристики:

1) наличие или отсутствие линий спектра в следующих установленных интервалах [Sforna et al., 2013]: D4 (1170–1250 см–1), D1 (1340–1360 см–1), D3 (1490–1515 см–1), G (1560–1599 см–1), D2 (1600–1625 см–1);

2) учет спектральных линий второго порядка в области 2200–3400 см–1;

3) интенсивности (I) линий D1, G и их соотношение (параметр R1 = I (D1)/I (G)), ширина на полувысоте (FWHH) линии D1.

РЕЗУЛЬТАТЫ И ОБСУЖДЕНИЕ

В микроструктуре слоистых столбчатых министроматолитов – активно ветвящихся Sundosia mira и Djulmekela sundica (Сундозеро-Пялозерская местность), Segosia columnaris (о. Дюльмек), и неветвящихся Butinella ambigua и Klimetia torosa (о. Южный Олений), выделяются светлые и темные наслоения (см. рис. 2). Светлые представлены крупнозернистыми минеральными агрегатами, а темные – пелитоморфной сгустковой составляющей.

Методом Рамановской спектроскопии определены породообразующие минералы: преимущественно доломит в темных наслоениях и кварц – в светлых. Обнаружены акцессорные минералы в виде рутила, фторапатита, гематита, флогопита. Во всех постройках выделено рассеянное УВ округлой формы в виде мелких образований черного цвета размерностью 5 мкм и меньше (рис. 3а). Эти объекты многократно повторяются в слоистой микроструктуре построек и неравномерно распределены. Диаметр округлых образований УВ в самых мелких постройках Klimetia torosa обычно менее 1 мкм, поэтому при анализе в спектре всегда наблюдается дополнительная доломитовая линия в области ~1100 см–1.

Рис. 3.

Рамановские спектры УВ столбчатых палеопротерозойских министроматолитов Карелии: активно ветвящихся Sundosia mira (1), Djulmekella sundica (2), Segosia columnaris (3), неветвящихся Butinella ambigua (4), Klimetia torosa (5). В скобках на спектрах указаны номера образцов. а – ультрамикроструктуры тонких неполированных пластинок (1, 2, 3, 4, 5) в отраженном свете, масштабная линейка – 15 мкм; б – характерные спектры слабо упорядоченного УВ министроматолитов, звездочкой отмечены линии D1 (~1350 см–1) и G (~1595 см–1).

Проведена оценка степени упорядоченности установленного УВ.

1. Рамановский спектр УВ первого порядка исследуемых министроматолитов при разложении включает все линии G, D1, D2, D3, D4. На рис. 3 звездочкой отмечены две наиболее интенсивные линии G и D1. Практически во всех пластинках в спектре УВ видна слабоинтенсивная линия D4 вблизи ~1180 см–1, за исключением пластинки 1174 с постройками Segosia columnaris, где линия D4 определяется при разложении. Линия D2 для всех проб выявлена только при разложении, а в спектре эта линия сливается с линией G в области пика ~1600 см–1 для пластинок: 1590 –Djulmekela sundica, 1174 – Segosia columnaris, 371 – Butinella ambigua, и в области пика ~1590 см–1 для построек: 330 – Klimetia torosa и 1288 – Sundosia mira. Вышеперечисленные характеристики соответствуют слабо упорядоченному УВ – аморфному углероду.

2. Спектральные линии УВ второго порядка (2200–3400 см–1) в исследуемых министроматолитах различны. В пластинках: 1288 – Sundosia mira (1), 1590 – Djulmekela sundica (2) и 330 – Klimetia torosa (5) прослеживается линия в области пика S1 ~2490 см–1. В пластинке 1174 с Segosia columnaris (3) линии второго порядка не разрешенные. В пластинке 371 с Butinella ambigua (4) линии в районе S1 ~2550 см–1 и S3 ~2900 см–1 без отчетливых пиков, и с более четким пиком в районе S4 ~3200 см–1 (см. рис. 3). Установлено, что в изученных спектрах второго порядка отсутствует интенсивно выраженный четкий пик в области линии S2 ~ 2700 см–1, который характерен для УВ высокой степени упорядоченности, соответственно это подтверждает, что исследуемые УВ слабо упорядоченные.

3. Фиксируется меньшая интенсивность линии D1 в сравнении с линией G (рис. 4, табл. 1), где R1 < 1 (среднее его значение), а полуширина на полувысоте линии D1 (FWHH-D1) для всех исследуемых УВ больше 90 см–1. Полученные значения свидетельствует о слабой степени упорядоченности УВ, что характерно для аморфного углерода.

Рис. 4.

Диаграмма отношений FWHH-D1 и R1 с использованием данных [Bower et al., 2013; Kouketsu et al., 2014] с упрощением и дополнениями. а – УВ исследованных министроматолитов (1‒6) с T < 300°C: 1 – Sundosia mira (пластинка 1288), 2 – Djulmekella sundica (1590), 3 – Segosia columnaris (1174), 4 – Butinella ambigua (371), 5 – Klimetia torosa (330), 6 – направление стрелки показывает увеличение степени упорядоченности и температур преобразования УВ; б – УВ группы образцов (7–12) со строматолитами (показаны средние значения, см. табл. 2 , по [Bower et al., 2013]), где T < 150°C: 7 – Rhynie chert, 8 – Duoshanto phosphorite, 9 – Gunflint chert, 300°C < T < 350°C, 10 – Tumbiana carbonate, 11 – Strelley Pool chert, 12 – Apex chert; в – области температурных преобразования по метаосадочным породам (13–18), по [Kouketsu et al., 2014]: 13 – 165°C < T < 280°C при R1 < 0.67, FWHH-D1 > 90 cм–1, 14 – 280°C < T < 300°C при R1 > 0.67, FWHH-D1 > 90 cм–1, 15 – 300°C < T < 400°C при R1 > 1.00, FWHH-D1 < 90 cм–1, 16 – T > 400°C при R1 < 1.00, FWHH-D1 < 50 cм–1, 17 – линии, маркирующие температурные значения (T = 165°C при R1 < 0.67, FWHH-D1 = 137 cм–1; T = 280°C при R1 = 0.67, FWHH-D1 > 90 cм–1, T = 300°C при R1 > 0.67, FWHH-D1 = 90 cм–1, T = 400°C при R1 = 1.00, FWHH-D1 < 50 cм–1), 18 – средние значения для группы образцов (см. табл. 2 , по [Kouketsu et al., 2014]) с температурами преобразования от 301–655°C.

Таблица 1.  

Усредненные значения линий D1 и G в спектрах УВ исследованных министроматолитов

№ пластины D1 G R1
centerX height FWHH area centerX height FWHH area
1 (1288) 1343 24.0 132 5587 1588 51.8 111 6260 0.46
2 (1590) 1345   9.7 112 1233 1598 22.4   77 1979 0.43
3 (1174) 1346   8.4 104   938 1597 11.4   85   912 0.74
4 (371) 1342 15.3 122 2496 1595 34.6 117 5915 0.44
5 (330) 1351 11.8 149 2681 1589 21.9 163 4625 0.54

Примечание. 1 – Sundosia mira (пластинка 1288), 2 – Djulmekella sundica (1590), 3 – Segosia columnaris (1174), 4 – Butinella ambigua (371), 5 – Klimetia torosa (330).

По степени упорядоченности УВ можно оценить температуры метаморфических преобразований [Bower et al., 2013]. Для этого построена диаграмма отношений FWHH-D1 и R1 (см. рис. 4), где представлены средние значения УВ метаосадочных пород (пелиты, аргиллиты, глинистые сланцы) с температурами преобразования от ~165 до ~655°С по [Kouketsu et al., 2014] и разновозрастных строматолитов с температурами от ~27 до 350°С, по [Bower et al., 2013]. Таким образом, по данным [Kouketsu et al., 2014] на диаграмме выделяются несколько линий, маркирующих температурные значения:

• при FWHH-D1 = 137 см–1 и R1 < 0.67 температуры метаморфических преобразований равны ~165°С (где линия R1 = 0.67 отмечена как обратный показатель значения отношений интенсивности (height) пиков I (G/D1) = 1.5);

• при FWHH-D1 > 90 см–1 и R1 = 0.67 температуры метаморфических преобразований ~280°С;

• при FWHH-D1 = 90 см–1 и R1 > 0.67 температуры метаморфических преобразований ~300°С;

• при FWHH-D1 < 50 см–1 и R1 = 1 температуры метаморфических преобразований ~400°С.

Определены следующие средние значения вышеописанных показателей (см. табл. 1, рис. 4): для построек Sundosia mira, Djulmekela sundica, Butinella boreale, Klimetia torosa при R1 < 0.67, FWHH-D1 > 90 см–1 характерны температуры метаморфических преобразований до 280°С. Температурный диапазон для построек Segosia columnaris при значениях R1 > 0.67, FWHH-D1 > 90 см–1 равен от 280 до 300°С. Это соответствует цеолитовой фации метаморфических преобразований для первой группы построек и пренит-пумпеллиитовой фации – для второй.

С использованием данных, приведенных в работах [Bower et al., 2013; Kouketsu et al., 2014], проведен S-образный тренд изменения параметров FWHH-D1 от R1, где направление стрелки показывает увеличение степени упорядоченности и температур преобразования УВ (см. рис. 4).

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

С помощью метода Рамановской спектроскопии определен минеральный состав столбчатых активно ветвящихся и неветвящихся палеопротерозойских министроматолитов Карелии. Несмотря на морфологические отличия изученных морфотипов на уровне макро-, мезо- и микроструктур, состав построек идентичен: наряду с основным минералом – доломитом и второстепенным – кварцем, в них также установлены рутил, фторапатит, гематит и флогопит. Во всех постройках выявлено слабо упорядоченное УВ в виде аморфного углерода, температуры метаморфических преобразований пород для активноветвящихся построек Сундозеро-Пялозерской местности Sundosia mira, Djulmekela sundica и неветвящихся построек Butinella ambigua, Klimetia torosa с о. Южный Олений колеблются в пределах 150–280°С, а для активноветвящихся построек Segosia columnaris с о. Дюльмек составляют около 280–300°С. Метаморфические преобразования согласуются с выявленным при исследовании минеральным составом и степенью сохранности текстурно-структурных особенностей министроматолитов Карелии.

Таким образом, в палеопротерозойских министроматолитах Карелии установлены признаки жизнедеятельности цианобактериального сообщества в виде сингенетичного УВ. Эти рассеянные многократно повторяющиеся в слоистой микроструктуре строматолитов черные образования сферической формы диаметром до 5 мкм морфологически сходны с микрофоссилиями коккоидных бактерий.

Список литературы

  1. Актуализированные ГИС-пакеты оперативной геологической информации (ГИС-Атлас “Недра России”): [Электронный ресурс]. URL: http://atlaspacket. vsegei.ru. (Дата обращения 10.03.2021).

  2. Бутин Р.В. Ископаемые водоросли протерозоя Карелии // Остатки организмов и проблематика протерозойских образований Карелии / Ред. А.Г. Вологдин. Петрозаводск: Карел. кн. изд-во, 1966. С. 34‒64.

  3. Литвинова Т.В., Сергеев В.Н. Биогенные микрообразования в строматолитах Байкало-Патомского нагорья: результаты комплексного изучения // Литология и полез. ископаемые. 2018. № 2. С. 171–183.

  4. Макарихин В.В. Некоторые строматолиты ятулия Карелии // Нижняя граница рифея и строматолиты афебия / Ред. М.Е. Раабен. М: Наука, 1978. С. 72–86. (Труды ГИН АН СССР. Вып. 312)

  5. Макарихин В.В., Кононова Г.М. Фитолиты нижнего протерозоя Карелии. Л.: Наука, 1983. 180 с.

  6. Макарихин В.В., Медведев П.В., Сацук Ю.И. Расчленение и корреляция ятулия стратотипической местности // Очерки геологии докембрия Карелии / Ред. Ю.Й. Сыстра. Петрозаводск: КарНЦ РАН, 1995. С. 72–83.

  7. Макарихин В.В., Медведев П.В., Рычанчик Д.В. Роль биотического фактора в ятулийском седиментогенезе // Геодинамика, магматизм, седиментогенез и минерагения Северо-Запада России / Ред. Д.В. Рундквист, А.И. Голубев, А.М. Курчавов, В.В. Щипцов, А.В. Первунина. Петрозаводск: КарНЦ РАН, 2007а. С. 241–245.

  8. Макарихин В.В., Медведев П.В., Рычанчик Д.В. Геологические памятники природы Карелии. Петрозаводск: Карелия, 2007б. 192 с. + карта.

  9. Медведев П.В., Макарихин В.В. Строматолитовые постройки в разрезе туломозерской свиты, вскрытом опорными буровыми скважинами в Онежском синклинории // Геология и полезные ископаемые Карелии. Вып. 12 / Ред. А.И. Голубев, А.И. Слабунов. Петрозаводск: КарНЦ РАН, 2009. С. 125–129.

  10. Медведев П.В., Макарихин В.В. Фитогенные постройки и их место в поле информации о биосфере // Эв-олюция жизни на Земле // Материалы III Международного симпозиума 1‒3 ноября 2005 г. / Ред. В.М. Подобина. Томск: Томский университет, 2005. С. 405‒406.

  11. Медведев П.В., Макарихин В.В., Рычанчик Д.В. Схема строения ятулийского надгоризонта, выбор опорных разрезов // Онежская палеопротерозойская структура (геология, тектоника, глубинное строение и минерагения) / Ред. Л.В. Глушанин, Н.В. Шаров, В.В. Щипцов. Петрозаводск: КарНЦ РАН, 2011. С. 52–61.

  12. Негруца В.З. К созданию хронособытийной модели эонотемы // Вестник МГТУ. 2009. Т. 12. № 3. С. 371–386.

  13. Овчинникова Г.В., Кузнецов В.А., Мележик В.А., Горохов И.М., Васильева И.М. Геологический словарь [текст]. В 3 томах / 3-е изд., перераб. и доп. / Гл. ред. О.В. Петров, составители С.И. Андреев и др. СПб.: ВСЕГЕИ, 2017. Т. 2(К–П). 476 с.

  14. Гороховский Б.М. Pb‒Pb возраст ятулийских карбонатных пород: туломозерская свита юго-восточной Карелии // Стратиграфия. Геол. корреляция. 2007. Т. 15. № 4. С. 359–372.

  15. Филиппов М.М. Рамановская спектроскопия как метод изучения глубоко углефицированного органического вещества. Часть 1. Основные направления использования // Труды КарНЦ РАН. 2014. № 1. С. 115–134.

  16. Beyssac O., Goffé B., Chopin C., Rouzaud J.-N. Raman spectra of carbonaceous material in metasediments: a new geothermometer // J. Metamorphic Geol. 2002. V. 20. P. 859–871.

  17. Bower D.M., Steele A., Fries M.D., Kater L. Micro Raman spectroscopy of carbonaceous material in microfossils and meteorites: Improving a method for life detection // Astrobiology. 2013. V. 13. P. 103–113.

  18. Henry D.G., Jarvis I., Gillmore G., Stephenson M. Raman spectroscopy as a tool to determine the thermal maturity of organic matter: application to sedimentary, metamorphic and structural geology // Earth Sci. Rev. 2019. V. 198. P. 102936.

  19. Kouketsu Y., Mizukami T., Mori H., Endo S., Aoya M., Hara H., Nakamura D., Wallis S. A new approach to develop the Raman carbonaceous material geothermometer for low-grade metamorphism using pear width // Island Arc. 2014. V. 23. P. 33–50.

  20. Lafuente B., Downs R.T., Yang H., Stone N. The power of databases: The RRUFF project. Highlights in Mineralogical Crystallography / Eds T. Armbruster, R M. Danisi. Berlin, Germany: W. De Gruyter, 2015. P. 1‒30.

  21. Medvedev P.V., Chazhengina S.Yu., Svetov S.A. Application of Raman Spectroscopy and High-Precision Geochemistry for Study of Stromatolites / Eds O.V. Frank-Kamenetskaya et al. Switzerland: Springer, 2016. P. 329–341.

  22. McLoughlin N., Melezhik V.A., Brasier A.T., Medvedev P.V. Palaeoproterozoic Stromatolites from the Lomagundi-Jatuli Interval of the Fennoscandian Shield / Eds V.A. Melezhik et al. Berlin, Heidelberg: Springer-Verlag, 2013. V. 3. Chapter: 7.8.2. P. 1298–1351.

  23. Nakamura Y., Yoshino T., Satish-Kumar M. Pressure dependence of graphitization: implications for rapid recrystallization of carbonaceous material in a subduction zone // Co-ntrib. Mineral. Petrol. 2020. V. 175(4). P. 1–32.

  24. Sforna M.C., van Zuilen M.A., Philippot P. Structural characterization by Raman hyperspectral mapping of organic carbon in the 3.46 billion-year-old Apex chert, Western Australia // Geochim. Cosmochim. Acta. 2013. V. 124. P. 18–33.

  25. Sforna M. S., Brunelli D., Pisapia C., Pasini V., Malferrari D., Menez B. Abiotic formation of condensed carbonaceous matter in the hydrating oceanic crust // Nat. Commun. 2018. V. 9(1). P. 1–8.

  26. Schopf J.W. Fossil evidence of Archean life // Philos. Trans. R. Soc. B. 2006. V. 361. P. 869–885.

  27. Schopf J.W., Kudryavstev A.B., Agresti D.G., Czaja A.D., Wdowiak T.J. Raman imagery: A new approach to assess the geochemical maturity and biogenicity of permineralized Precambrian fossils // Astrobiology. 2005. V. 5. P. 333–371.

  28. Wada H., Tomita T., Matsuura K., Morikiyo T. Graphitization of carbonaceous matter during metamorphism with references to carbonate and pelitic rocks of contact and regional metamorphisms, Japan // Contrib. Mineral. Petrol. 1994. V. 118. P. 217–228.

Дополнительные материалы отсутствуют.

Инструменты

предыдущая статья выпуска содержание выпуска

Литология и полезные ископаемые

Архивы выпусков Информация о журнале Отправить рукопись в журнал